Глава 1. Наказание
Папа чинно вышагивал по комнате, пытаясь делать вид, что он
серьёзный и грозный политик. При этом у него был такой суровый вид,
что я не могла не улыбаться. Меня всегда пробивало на смех, когда
он злился. Почему? Даже не знаю. Наверное, я просто прекрасно
осознавала, что он – такая важная птица очень высокого полёта, – и
бесится из-за поделок какой-то девчонки.
Иногда мне начинало казаться, что если бы он мог, то давно бы от
меня избавился. Но, к моему счастью, для подобных деяний папа был
слишком публичной личностью. Всё же, как ни крути, а я его родная
дочь, и об этом известно всем на просторах нашего необъятного
Межпланетного Союза Человеческих Рас.
За этот вечер я выслушала о себе, своём характере и
наплевательском отношении к жизни столько, что хватило бы на целый
цикл программ по головизору. Сейчас же папа просто уже выдохся, а
может окончательно уверился в том, что в его нотациях нет никакого
смысла. Да и, в конце концов, что я такого сделала? Ну, взяла его
эрши покататься, ну выпила немного лишнего, ну решила парня
прокатить… Кто ж виноват, что этот олух попробует пристать ко мне
прямо в полёте? Поцеловать ему, видите ли, меня захотелось. Вот сам
и виноват, что мы влетели в зарядную станцию. Так уж получилось,
что на навязчивое мужское внимание я всегда реагирую одинаково –
неожиданным пробуждением дара.
Вот парень и получил по заслугам. Так ему, козлу, и надо. Только
его в итоге просто домой доставили – а мне теперь выслушивай по
десятому кругу всю порцию отцовских претензий. Это хорошо мачеха к
нему ещё не присоединилась…
Но тут ведущие в гостиную двери растаяли, пропуская внутрь
худощавую черноволосую леди – супругу моего дражайшего папеньки. Я
же только окинула её хмурым взглядом и демонстративно вздохнула,
готовясь выслушивать очередную порцию отборной светской брани.
Что? Вы не знаете выражения «светская брань»?
О! Это нечто! Этакое жуткое явление, когда вас мешают с грязью,
не используя ни единого матерного слова. Речь такая гладкая,
красивая, а ты всё равно чувствуешь, что тебя облили помоями, да
ещё и ведро из-под них на голову надели. Непередаваемые
ощущения.
Кстати, вот этой даме убить меня не позволяло исключительно
воспитание – ибо леди не должны никого лишать жизни. Хотя, не
сомневаюсь, будь она чуть менее повёрнутой на своих правилах
этикета, и я бы до своих двадцати лет не дожила.
– Лора, ты зря пришла, – папа всё же попытался предотвратить
новый виток скандала.
Кажется, собственные нравоучения его утомили. Он посмотрел на
жену со всей строгостью, на которую был способен, но та уже
привычно проигнорировала его намёки. Да моя мачеха не хуже нас всех
знала, что ничего мне папа не сделает, а все его слова я
благополучно пропущу мимо ушей. Потому и лезла, куда не просят.
Считала, что без неё мы никак не справимся.
– Нет, Грегор, – ответила леди Лора, недовольно поведя худым
угловатым плечом. – С этой невоспитанной особой, чей моральный
облик падает наимрачнейшей тенью на нашу семью, давно нужно что-то
делать. И мы с тобой прекрасно знаем, что любые нравоучительные
беседы – лишь лёгкий ветер для её испорченного слуха.
Они оба повернулись ко мне, и я только хмыкнула, влезая в
белоснежное кресло, – мачехино любимое – с ногами. Она, видя это,
так оторопела, что я рассмеялась. Её нижняя губа задрожала, будто
женщина едва сдерживала себя в руках, а идеальная осанка стал ещё
ровнее – словно от напряжения у леди Лоры в позвоночнике
активировался штырь. Пусть спасибо скажет, что я кеды сняла, а то
пришёл бы однозначный конец её безупречной арисонской обивке,
которая стоила, как половина моего гардероба.
– Ада, – начал папа, видимо собираясь меня попросить сесть
нормально. Но совершил грубую стратегическую ошибку.
