Пролог
Мир вздрогнул и наполнился звуками.
Сначала тихими и мутными, но с каждым мгновением они становились
все громче и отчетливее.
Перед глазами мелькнула и всплыла
знакомая картинка, запрыгали цифры и символы. Появилось окно
загрузки нейроинтерфейса.
Веки распахнулись. Свет острым
лезвием беспощадно прошелся по зрачкам, заставив лицо сморщиться, а
глаза сощуриться. Боль появилась и сразу же исчезла. Он моргнул
несколько раз, и зрение быстро сфокусировалось на ближайшем объекте
– маленьком запотевшем окошке, через которое простирался вид на
внешний мир… мир, надо признать, не такой уж и обширный – пускай и
светлое, но все же небольшое помещение.
Вокруг зашипело и заскрипело, и
окошко отъехало в сторону. В нос и легкие ударил прохладный воздух
и начал жадно впитываться в мембраны и поры всего организма. Он
сделал глубокий вдох. Кожу на всем теле словно стянуло, она стала
необычайно чувствительной. Казалось, что ею можно было ощутить даже
звуковые вибрации.
Он сосредоточился на органах чувств.
Слух, обоняние, зрение, осязание – все работало отменно, любой
объект можно было разглядеть в мелочах и даже почти прочувствовать.
Помещение, в котором он очнулся, было напичкано разного рода
оборудованием, о предназначении которого он догадывался лишь
смутно. Но многое из увиденного было ему знакомо – полупрозрачные
капсулы стазис-сна или что-то подобное. В одних в мутной жидкости
лежали тела людей, другие пустовали. Он медленно повертел головой,
с трепетом прислушиваясь к гулкому хрусту собственного
позвоночника, и осмотрелся. Стазис-капсула стояла у его ног.
Значит, он тоже был в ней, а теперь его пробудили ото сна. Он вылез
из нее, как из лона матери.
Мать… это слово пробудило в нем
какие-то давние, полузабытые чувства. Он посмотрел на свои мокрые
бледные руки, покрытые едва заметными шрамами. Повертел ладонями,
сжал их в кулаки и ощутил необычайный прилив сил. Провел пальцами
по рельефу груди, шее, лицу. Кто он? И что здесь делает?
Ответов не было. Глубоко в голове
что-то зашевелилось, какие-то воспоминания, но выбраться наружу не
смогли. Он понял, что нити, ведущие к ним, обрезаны. Обрезаны
кем-то или им самим?
Перед глазами всплыло уведомление,
оповещающее о завершении активации протокола «Антистазис». Что все
это значит? Он как будто бы знал, но… опять же, нити кто-то
обрезал. Он почувствовал себя куклой-марионеткой, у которой
оборвали все веревочки. Он не понимал, для чего его пробудили, и
понятия не имел, что будет дальше.
Но страха он не испытывал. Только
удивление и легкое чувство тревоги. Как младенец, совсем недавно
родившийся на свет. Только очень взрослый младенец.
Мягкий звук открывающейся двери
наполнил помещение. Внутрь вошел человек в обтягивающем белом
комбинезоне. Лицо закрывал респиратор, на глазах сидел стального
цвета визор. Медленно, почти крадучись, он подошел к нему и замер.
В правой руке, облаченной в черную перчатку, незнакомец держал
какой-то предмет – что-то вроде маленькой лазерной указки.
– Ну что, с пробуждением, – произнес
он приглушенным голосом и подошел ближе, поднял руку с «указкой» и
направил ему в лицо. – Не бойся, больно не будет. Раскрой глаза
шире. Угу. Теперь рот. Хорошо. Посмотри на меня. Теперь поверни
голову и покажи левое ухо. Теперь правое.
Он выполнял все просьбы почти
механически, словно внутри него сидел кто-то еще и руководил его
телом.
– Теперь снова посмотри на меня, –
попросил человек в белом комбинезоне и опустил руку с «указкой». –
Как тебя зовут?
Он открыл рот, но понял, что понятия
не имеет, что ответить. Неуверенно прошамкал губами и
нахмурился.
– Ну чего молчишь?.. Как твое
имя?
– Я… не знаю, – прозвучал его
мягкий, чуть хрипловатый голос.
