– Неужели вы полетите на этом
чудовище, ваша светлость? – в голосе моей горничной Денизы я
услышала панические нотки. – Как вообще такая махина может летать
по воздуху?
Наша карета остановилась у самого
летного поля, и огромная железная птица стояла всего в сотне шагов
от нас. Выглядела она, надо признать, и впрямь устрашающе.
– С помощью магии, разумеется, –
раздраженно откликнулся отец. – И перестаньте сеять панику,
мадемуазель! Дракониш Айрлайнс надежны как наш государственный
банк.
Это было не очень удачное сравнение,
и отец сам понял это и смутился.
– Хорошо, что эта болтушка с тобой
не летит, – усмехнулся он, когда Дениза отвлеклась на передачу моих
саквояжей служащим аэропорта. – Уверен, что в доме его светлости
прислуга вышколена куда лучше.
Я молча кивнула. Всё, что было
связано с домом герцога Кавайона, мгновенно портило мне
настроение.
– Я знаю, дорогая, ты не желаешь
этого брака, – отец смахнул слезинку с моей щеки, – но у нас нет
другого выхода. Я слишком долго пытался следовать традициям и
игнорировать прогресс, и вот что из этого получилось. Если ты не
станешь членом семьи Кавайонов, я вынужден буду отдать добычу на
рудниках в чужие руки, а зная мои деловые качества, не приходится
сомневаться, что нас обдерут как липку. Ну же, Диана, улыбнись! Я
уверен, что сын герцога окажется вполне приятным молодым человеком.
К тому же, не забывай, он – дракон, так что брак с ним может
оказаться весьма забавным. А любовь, дорогая, – явление
непостоянное. И ради нее нет смысла отказываться от того, к чему ты
привыкла.
Я возразила:
– И тем не менее, ты сам женился по
любви. И тебе совсем не помешал тот факт, что матушка была
недостаточно высокого происхождения.
Он согласился:
– Да, это так, но тогда я еще не был
князем. Теперь же мы ответственны не только за себя, но и за всю
страну. Не забывай об этом!
О, да, я хорошо это знала! Быть
дочерью князя Деламара – значит, иметь не только права, но еще и
обязанности. Мне твердили об этом на протяжении уже десятка лет – с
тех самых пор, как старший брат отца погиб в горах, что сделало нас
первыми лицами княжества и изменило всё.
Именно тогда отец запретил нам
навещать бабушку – ничто не должно было связывать нашу семью со
странной старухой, которая ни во что не ставила знать и была
приверженицей древней народной магии. Я помнила, как матушка,
скучая по ней, плакала по ночам, но так и не осмелилась нарушить
запрет. Я больше никогда не видела бабушку – отец не позволил нам
поехать в Виллар-де-Лан даже на ее похороны.
Я любила своего отца, но некоторым
его поступкам оправдания не находила.
– Веди себя благоразумно,
дорогая!
Мне показалось, или он в самом деле
вложил в этот совет какой-то тайный смысл? Но даже если и так, то я
предпочла сделать вид, что ничего не поняла. Согласившись на эту
поездку, я и без того переступила через себя. И если отец ждал, что
я буду очаровывать Арлана Кавайона всеми доступными средствами, то
он сильно заблуждался.
– Секретарь герцога встретит тебя в
аэропорту. Надеюсь, сам полет тебя хотя бы не пугает?
– Ничуть, – усмехнулась я. – Вряд ли
путешествие на аэроплане может оказаться хуже, чем портальное
перемещение – вот уж чего я никогда бы не хотела повторять.
– Я хотел бы поехать в Кавайон с
тобой, – вздохнул отец, – но ты же понимаешь, что такой визит
вызвал бы слишком много разговоров, а это пока не в наших
интересах. Ты же путешествуешь как частное лицо и, будем надеяться,
не привлечешь внимание газетчиков. Что может быть естественней
того, что одна молодая девушка приглашена на празднование дня
рождения другой. И будет лучше, если мы обойдемся без обмена
письмами, дорогая – они могут попасть в чужие руки. Если кто-то
узнает, что сын его светлости, считающийся одним из самых завидных
женихов Верландии, намерен жениться на моей дочери, то найдутся
немало людей, желающих нарушить наши планы.
