ЧЕРНЫЕ ВОРОНЫ 7
ОБРЫВ
Ульяна Соболева
АННОТАЦИЯ:
Я больше ему не нужна. Мой муж исчез. Бросил меня, ребенка и
просто уехал, оставив бумаги о разводе, все имущество и звенящую
пустоту в душе вместе с адской болью. Но он напрасно считает, что я
отступлюсь, что не стану искать, что не брошусь за ним в самое
пекло и не пройду по самому краю обрыва, где он стоит совсем один,
балансируя над пропастью… Я сорвусь в бездну вместе с ним.
ВНИМАНИЕ! Римейк серии Любви за гранью.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ:
Жестокий герой, откровенные сцены секса, 18+
ГЛАВА 1. Макс
Давай щас по факту, давай щас
серьёзно.
Мы взрослые люди без памяти любим, теперь уже можно
"Что же я делал?" – ты меня спросишь:
Что же я делал без ее рук, без ее губ, без ее тела!
Сказать, что я скучал — в общем, и сказать ведь нечего
(с) Егор Крид & Мот
Я не дышал. Да, я превратился в недышащего и недвигающегося
придурка, который боялся ее разбудить и взорвать к черту всю ту
иллюзию, которая окутала нас обоих, и я трясся от паники, что все
это исчезнет, едва она откроет глаза.
А пока что маленькая спала. На мне. В разодранной одежде, в
юбке, закрученной на поясе, спущенных чулках, и я чувствовал
подбородком ее влажные волосы и сам не понимал, как целую их
пересохшими и искусанными ею губами. А я прислушивался к ее
дыханию, к тихим звукам, которые она обычно издавала во сне. И я
хотел орать от счастья. Орать во всю глотку так, чтоб связки
рвались и лопались стекла в доме. Меня самого разрывало на части от
эмоций, и я трясся от триумфа, от эйфории. И каждый мой мускул,
каждый нерв подрагивали, словно с них содрали кожу, и я весь
обнажен до костей и беззащитен. Да, с ней я был беззащитен, как
новорожденный ребенок. Она могла причинить мне боль даже взглядом.
Единственная женщина, заставляющая меня корчиться от диких мучений
и от самого невыносимого наслаждения.
Лежит на мне, раскинула руки, согнула ногу в колене и ее
пальчики иногда подрагивают на моей груди. И я жадно втягиваю ее
запах, прислушиваюсь снова и снова к дыханию. Уже по привычке после
долгих месяцев ее комы. И меня бесит солнце, которое пролазит
из-под штор и шарит по ковру, на который мы упали совершенно
обессиленные опустошающим сексом. И я психовал на эти лучи, она
ведь проснется и встанет с меня, а это уже разлука, и я пока что не
готов разорвать эти объятия, не готов остаться без тактильного
ощущения ее близости.
Я водил осторожно по ее гладким, шелковым плечам и балдел от
мурашек, которые рассыпались под моими прикосновениями.
Моя маленькая девочка, ты понятия не имеешь, как дико я люблю
тебя. Как сумасшедше и обреченно закрыт только на тебе, повернут,
безумен. Тебе бы стало жутко, если бы ты поняла, какой я психопат,
и что не мыслю своей жизни без тебя.
Очертил ее тонкие пальцы, сплел со своими и, любуясь хрупкостью
кисти, выпирающими косточками на фалангах, погладил след от
обручального кольца. Верно, малыш, зачем кольцо на пальце, если я
окольцевал твое сердце и душу, и хрен дам снять эти кольца. Я млел
от наслаждения и ощущал отголоски возбуждения, вспоминая, как она
извивалась подо мной, как дико цеплялась за мои волосы, как
подавалась навстречу бедрами. И я не сдерживался. Дьявол свидетель,
я хотел любить ее нежно. Я хотел отдать ей всю ласку вселенной, а
вместо этого озверел и превратился в голодное чокнутое и
взбесившееся животное. Трахал ее, как ненормальный маньяк, не
жалея. Грубо, дико, исступленно и сатанел, получая от нее отдачу. И
мне было мало. Потому что и она не была такой раньше… Скромная и
нежная Даша исчезла после комы, я увидел тот ураган, о котором
подозревал, но никогда не ощущал наяву. Ее темперамент вырвался
наружу и окончательно сорвал мне крышу. Страстная, горячая,
потерявшая стыд и сводящая с ума. И теперь я с ужасом ждал, что она
мне скажет, когда проснется. Как посмотрит на меня. Я ведь все
пойму по ее глазам. Прочту там разочарование и мгновенно сдохну.
Вот эту новую Дашу я не знал совершенно, и это привлекало, манило к
ней еще сильнее, чем раньше.
