— Ты зачем приехала, Марусь? — голос Ланки полон усталости и
раздражения.
Я молчу.
Переминаюсь на пороге, стискиваю дорожную сумку сильнее.
Да уж… Не на такую встречу я рассчитывала, конечно… Хотя, с
другой стороны, чего ожидала-то, свалившись на голову дальней
родни, внезапно и без предупреждения? Но все же, наверно, другого,
да.
Мы с Ланкой были двоюродными сестрами, в детстве каждое лето
проводили вместе. Она с мамой к нам приезжала на все три месяца,
оздоравливаться, дышать морским воздухом…
И мы дружили…
И переписывались даже. Правда, последние пять лет общения не
было, тетка моя умерла, а Ланка вышла замуж и сменила место
жительства, только один раз в соцсетях написав свой адрес и
телефон.
Я звонила по этому номеру и писала ей сообщения, но ответа
больше не было. А сама соцсеть говорила, что Ланка уже три года
туда не заходила… Так что ничего я особенного не ждала от встречи,
пожалуй… Наудачу приехала…
И вот теперь стою, словно бедная родственница, переминаюсь с
ноги на ногу… И обтекаю.
Ланка смотрит с напряжением, периодически оглядывась назад, в
полумрак коридора, нервничает.
— Я… В гости… — растерянно отвечаю я, понимая, что все зря. И
приехала зря, и воскресить наше общение тоже зря пытаюсь.
Нет уже больше той веселой, солнечной Ланы, Светланы, Светы, что
бегала со мной по кромке прибоя, задыхаясь от смеха. Передо мной
стоит усталая женщина, с серым от недосыпа лицом, в растянутой
футболке такого же серого оттенка. И видно по ней, что явно я не к
месту…
И я бы ушла, правда ушла бы… Но некуда.
Последние деньги я потратила, чтоб добраться сюда, в этот город,
и теперь только на вокзале ночевать.
— О гостях предупреждают, Марусь, — устало отвечает Ланка, и,
поколебавшись, отходит в сторону, давая мне возможность пройти, —
заходи.
— Спасибо… — я пользуюсь приглашением, разуваюсь в прихожей,
оставляю сумку и иду в комнату.
Оглядываюсь по сторонам. Двухкомнатная хрущевка, ничем не
отличающаяся от миллионов других таких же, телевизор, диван,
стенка. И дверь в другую комнату, закрыта.
— Садись, — кивает Ланка на диван, — чаю хочешь? Ты прости меня,
я что-то… По телефону сейчас говорила, разговор неприятный, а тут
ты… Прости…
Последнее слово она произносит с легким выдохом и улыбается, на
мгновение становясь чуть-чуть похожей на ту прежнюю Ланку, что
освещала своей улыбкой все вокруг.
Что с ней случилось? Почему она погасла?
— Ничего, Лан, я понимаю, что я… Не вовремя… Просто ты не
отвечала по телефону, и в соцсетях, вот я и…
— Ой, да я сто лет назад пароль потеряла ото всего, — машет
Ланка, — когда телефон посеяла… И номер сменила тогда же… Ну ладно,
ты-то как? Чего сюда?
— Я… Понимаешь, у меня тут обучение… — я начинаю путанно
объяснять причины своего приезда именно сюда, в город, где родилась
и выросла моя мама, но Ланка слушает невнимательно, постоянно
оглядывась на закрытую дверь.
И я умолкаю, тоже глядя в том направлении.
Потому что дверь чуть открывается, и на пороге появляется
маленький, лет четырех примерно, мальчик…
Он смотрит на меня, щурясь удивленно, и неожиданно
улыбается.
И я с восторгом изучаю такие знакомые ямочки на щеках, озорную
прореху в передних зубах и веселый прищур.
— Вальчик, — зовет его Ланка, — иди, познакомься с тетей
Марусей.
И я вижу, как мальчик идет ко мне, медленно переставляя странно
искривленные ножки и покачивась неуверенно при ходьбе.
На последних шагах он не удерживается и падает. Прямо мне на
руки.
Ловлю, тяну к себе, сажаю на колени, аккуратно, постоянно
посматривая на Ланку. Но она не возражает, а значит, я не наврежу,
если посажу и обниму.
— Привет, — говорю я, придерживая тонкокостную фигурку Вальчика,
— а ты у нас Валентин, да?
