Книга о простой жизни – молодости, любви, разлуке, потере, доживании, старости, смерти.
Я сижу, смотрю в окно и думаю. За окном ясное (иногда не очень ясное или совсем хмурое) небо. Сразу вспоминается мысль Андрея Болконского на Аустерлицком поле: зачем я здесь. О чем мне думать?
Недавно был на фортепианном концерте, слушал этюды Шопена. Этюд относительно небольшое произведение. Его можно развить в более крупную форму – симфонию, выполнив определенные правила для создания произведений крупного жанра. Для этого нужно связать короткие музыкальные находки общей темой, добавить сложные переходы и развить тему в разных аранжировках, добавив разных эмоциональных красок.
Но остаются этюды как отдельные произведения, темы из этюдов могут использоваться впоследствии другими авторами в самых разных жанрах.
Поэтому просто этюды это кусочки мыслей, которые приходит в разных ситуациях, не обработанные, но открывающие возможности для исследований в каком-то направлении, может новых и интересных, а может банальных и тупиковых.
В 70-х 80-х годах 20-го века в профессиональном футболе было амплуа свободного защитника – либеро. Иногда его называли чистильщиком. Задача либеро была перемещаясь в линии защиты, руководить защитниками, понимать как будет развиваться атака соперников и занимать правильную позицию чтобы перехватить мяч, а также помочь своему защитнику, если он не справляется с оппонентом. Так же либеро обычно начинал атаку команды со своей половины поля. С трибуны это выглядело так, как будто вся команда двигается, борется в единоборствах, создает искусственные ловушки для соперника, и только один человек передвигается не спеша и мяч всегда, почему-то, после общей борьбы всегда оказывается в конце у этого свободного человека и он начинает новую атаку своей команды. Это амплуа было очень зрелищным, игрокам часто давали прозвище «профессор» за тонкое понимание игры. Игроки этого амплуа были очень популярны, считалось, что это самая интеллектуальная позиция на поле.
Так же, имея возможность выключиться из всеобщего ритма жизни, я получаю возможность не спеша понаблюдать за тем в каких потоках информации живут люди, как эти потоки сформировались и какие приняли формы проходя через разные исторические пласты. Каким инструментом мы пользуемся для познания законов Бытия и для принятия быстрых решений сегодняшнего дня.
Вспомнил театр Габриадзе. Птиц, которых мы не замечаем, но которые постоянно живут рядом с нами, разговаривают с нами, дают советы помогают. С детства человек разговаривает с кем-то, спорит. Со своим вторым я, или с птицей, или с ангелом, или с богом, или с искушающим змеем. У Шекспира ведьмы и призраки побуждают к действиям, правда, эти действия оказываются в конце самоубийственными, но изменяющими историю. Так же, как и история Христа, в которой Бытие сопровождается диалогом с отцом, который одновременно является богом.
Тот, который со мной говорил с детства, всегда был впереди меня, всегда предлагал сложные решения для того, чтобы идти вперед. Поэтому этот голос всегда мудрый или. злонамеренный, всегда усложняющий Бытие, никогда не упрощающий, не склоняющий к бездействию и покорности обстоятельствам. Рядом с мудрецом летит мудрая птица, рядом с воином и гордецом идут хитрые ведьмы, рядом с идущим к логосу идет бог-отец. Рядом с девочкой Алисой, показывающая разные стороны бытия, находится птица Додо.
Если звездное небо над головой для всех одинаковое, то нравственный закон внутри у каждого свой.
Как увидеть того кто идет рядом с твоим другом или товарищем или собеседником? Как наладить общий диалог? Как убить в себе и в своем высокообразованном и умном собеседнике профессора?
