Глава первая. Нашествие
зомби
- Ната-а-а-аша! – послышался
страшный голос за дверью. Я вздрогнула, притаившись возле дверного
глазка. Когда к вам пришли нежеланные гости, то сначала намекните,
что вас нет дома. Если не помогает, попробуйте показать, что у вас
не все дома. – Я зна-а-аю, что ты
до-о-о-ома! Ната-а-аша!
«Уходите!», - едва слышно сквозь
зубы прошептала я, обливаясь холодным потом и пытаясь не выдать
присутствие жизни в своей квартире. Звонок уже оборвали, теперь
ломятся в двери. Их стук каблуков отдается ужасом в моем
жадном сердце. Они сопят и требуют меня, словно голодные зомби. Их
когти скребут по моей железной двери, убивая пачками нервные
клетки.
- Ната-а-аша! – заунывно и немного
отчаянно зовут меня невидимые мне, но отлично слышимые соседям
голоса, пока я в одних носочках крадусь в комнату, стараясь не
перевернуть стойку с обувью. – Откро-о-о-ой! Ты же до-о-ома!
Еще бы дома! У нас карантин в связи
с очередным убойным вирусом, разгуливающим по носовым платкам и
общественному транспорту.
- Нату-у-усик! – послышался еще один
охрипший женский голос, пока я тихо присаживалась на кровать,
понимая, что пора выключить все телефоны. – Я не ездила заграницу!
Меня там точно не было! Я здорова-а-а! Кхе! Кхе-е-еу!
Телефон звонил, спрятавшись в
складках одеяла. А там что? Там: «Ната-а-а-аша! У меня
палец отпал! Большой!» - отчаянно вопит мессенджер.
«Ната-а-а… У меня четыре пальца отпали! Я с мужем подралась!», - не
замолкал телефон, бросаясь сообщениями. «Мне завтра на свиданку! У
меня половинка опала! Это ужас, кошмар! Я жить не могу!», - вопили
заплаканные смайлы, пока я куталась в одеяло, слыша возню в
подъезде.
На моем маленьком столике для
наращивания ногтей царила чистота и порядок. Три сертификата висели
на стене, радостно сообщая, что я теперь – мастер, способный
победить кутикулу, обуздать сразу две стихии «гель» и «акрил»,
и к тому же - великий художник, чьими картинами чешут задницу,
гладят кошку и выдавливают прыщи!
А за дверью – никакие не зомби, а
наработанная за два года клиентская база, получившая вчера рассылку
о том, что до конца карантина никаких ногтей.
- Ууууу! – выл кто-то за дверью,
пока куча гневных сообщений сыпались на мою седую от пиления ногтей
голову. На полу валялся стразик, который я осторожно
поцепила и отнесла в коробочку с наклейками, блёсточками,
рисунками и прочей ерундой. В этой коробке постоянно рылись чьи-то
хищные руки под руководством больной фантазии, в поисках
самого колхозного дизайна, который только можно себе представить.
«Зеленый френч», «леопардовую зебру», «имя по буквам на каждом
пальце, чтобы когда я вот так делаю, получалось «Викуся», - это
сводка только за последний месяц.
«Ой, а можно другой розовый! Нет, не
этот, другой!» - требовали клиентки, сидя на стульчике и
разглядывая мои сокровища. Не знаю, как другие мастера, но я
мысленно делила всех клиенток на несколько групп. «Тиранозаврики»
или «У меня лапки!», - это те, кто приходил впервые и сразу
заказывал себе когти рекордной длины. Это они потом пытаются
полчаса расстегнуть сумочку, чтобы достать денюжку. «Тиранозаврики»
после наращивания очень любят подолгу возиться в коридоре с
молниями, пуговицами и замками. Я искренне люблю
«тиранозавриков». Особенно, провожать их взглядом из окна.
Они идут, инстинктивно поджав лапки к груди, всем видом намекая,
что уже открыли сезон охоты на тех, кто сможет застегнуть подлую
молнию, поднять с земли карточку и написать за них сообщение.
У «тиранозавриков» есть подруги –
Девочки - Руки Ножницы. Они обожают огромные стилеты, яркие лаки и
токсичные цвета. Как правило, у них есть вечно раненый и
нервный муж, который научился вовремя уворачиваться от супружеских
ласк. Этот же герой с видом канонизированного великомученика
освоил древнее искусство мыть посуду. В комплекте прилагается вечно
настороженный ребенок, который при виде маминых ногтей делает уроки
в два раза быстрее и случайно одноглазый кот.
