– Подойди ближе, стань в круг, –
слова Верховной ведьмы прозвучали резко и властно, гулким эхом
отразившись от стен пещеры.
Вивиан, еще минуту назад
преисполненная решимости, дрогнула. От волнения во рту пересохло, а
перед глазами все заплясало. Нет, так не пойдет! Она шла сюда не
для того, чтобы трусить или, упаси Трехликий, сбежать, так и не
попытавшись рассказать о своей просьбе.
Шаг… Еще шаг… Коленки дрожали,
готовые в любой момент предать и подогнуться. Слыхано ли дело,
предстать перед Ковеном ведьм всего Предгорья! Но девушка
продолжала идти, превозмогая страх. Наконец остановилась в центр
площадки и взглянула на Роуан, главу Ковена. Грубый, почти мужской
овал лица, черные глаза с жестким прищуром, тонкий нос с чуть
свисающим кончиком, выступающий вперед подбородок… В темных,
непослушных волосах запутались нити седины… Почему-то именно такой
Вивиан ее и представляла.
– Назови свое имя, – потребовала
Верховная.
– Вивиан из рода Шиан, – девушка
расправила плечи, стараясь казаться значимее в глазах ведьм, что
сидели перед ней полукругом.
– Шиан? Уж не те ли это Шиан, которые
лишились своего витума? – разрезал тишину каркающий голос.
Его обладательница и внешне оказалась
похожа на ворону: черный свободный плащ, из-под капюшона выбиваются
растрепанные волосы, хищная улыбка на приоткрытых, как клюв, губах,
в расширенных зрачках пляшут отблески горящих факелов. Взгляд
безумный, насмешливый, едкий.
Пренебрежение, которое прозвучало в
словах этой ведьмы, оскорбило Вивиан до глубины души. Она даже
позабыла о своем страхе и звонко произнесла, обращаясь к
обидчице:
– Да, я из того самого рода Шиан. Не
понимаю, что вас так развеселило? Или вы уже позабыли, что моя
бабушка Эйлин Шиан всего каких-то пятнадцать лет назад была одной
из вас? Входила в этот же Ковен, сидела с вами в этой же пещере и
вместе с вами же решала все вопросы, касаемые нашего Предгорья!
– Только твоя бабка оказалась слаба,
раз позволила какому-то магу завладеть вашим витумом и убить себя,–
вместе с этой хлесткой фразой из груди черной ведьмы вырвался
клокочущий смех. – Так, может, поделом ей?
– Да как вы смеете! – голос Вивиан
завибрировал, а кулаки сжались сами собой. – Моя бабушка – одна из
достойнейших ведьм, живших когда-либо в Арарионе! И умерла она,
защищая меня и мою маму от изверга-мага!
Вивиан помнила ужасы того дня, будто
это произошло вчера. Помнила все, что чувствовала, хоть ей и было
всего четыре года…
…Бабушка тогда приказала спрятаться
им с мамой в ущелье, а сама смело вышла навстречу целому отряду
магов. Мама плакала, потому что ничем не могла ей помочь: она
носила под сердцем сестренку, и ей запрещалось заниматься серьезным
колдовством, а идти против магов-воинов с бытовыми заклинаниями –
все равно, что подписать себе приговор, да еще и вызвать их
унизительный смех. И бабушка выступила одна. Вивиан всегда
восхищалась ее силой, мудростью, а в том момент еще и храбростью…
Эйлин Шиан хоть и являлась одной их могущественных ведьм Предгорья,
но выиграть сражение у десятка боевых магов самого высокого ранга
ей заведомо было не по плечу. У Вивиан до сих пор стоит перед
глазами ее лицо, лишенное прежних живых красок, а в ушах раздается
предсмертный крик-проклятье, брошенный в спину мага, который не
только отобрал у нее жизнь, но и в качестве трофея сорвал с ее шеи
священный витум: «Я проклинаю тебя и весь твой род, Десмонд Лэйрд!
Женщины ваши будут умирать в родах, а жизнь мужчин не продлится и
полвека. Смерть же их настигнет столь мучительная, что молить будут
Кайтана забрать их поскорее в свое подземное царство…»
А к концу дня пришло еще одно
трагическое известие – отец Вивиан тоже погиб, как и многие другие
ведьмаки, стоявшие в тот день на защите Хрустального озера…
