Алла Арахни
Ветер снова переменился. Сухой
воздух нёс с собой пряные ароматы цветущих джунглей и специй. На
Варее наступило очередное знойное лето. Это уже тридцать первое
лето, которое я проживаю в удивительном мире Суари.
И да – я та, кого принято называть
попаданками, но лично я предпочитаю статус переселенки, ведь я сама
выбрала этот мир и свою необычную семью.
На Суари всё совсем не так, как на
Земле. Здесь магия заменяет технологии, обжитым континентом Немея
правит император. Вернее, сейчас роль регентши выполняет его
вдовствующая императрица, но уже через пару дней сын Андариэла
Нимейского займёт свой трон. А ещё сама суть жизни в этом мире
строится благодаря взаимодействию людей и удивительных существ –
арахнидов. Именно эти добрые, искренние и открытые создания и стали
моей семьёй, но речь сейчас не обо мне.
Горячий поток ветра ощутимо ударил
мне в спину, прерывая ностальгические воспоминания. Не люблю жару,
но научилась ценить её. Дело в том, что сурхи – самые опасные из
инсектоидов – в это время уходят глубоко под землю и впадают в
спячку. Эти неразумные и очень опасные существа тем не менее
являются важной частью экосистемы мира Суари. Они напоминают земных
тараканов, но большие и очень сильные. Эти твари роют тоннели,
вентилируя почву, а отходы их жизнедеятельности питают ее. Но когда
инсектоидов становится слишком много, они выползают на поверхность
в поисках пищи, уничтожая всех и все, что попадется на их пути. Их
популяцию регулируют арахниды, не давая слишком расплодиться, а
жизнь арахнидам дают люди.
На Нимее климат прохладнее и мягче,
но нам с мужем, гнёздами и горсткой переселенцев пришлось бежать на
Варею. На этой полудикой земле у жизни свои правила.
Тридцать лет назад, когда мы плыли
сюда, я напридумывала себе уйму ужасов о том, как мы с сыновьями и
людьми, примкнувшими к нам, будем выживать, но реальность оказалась
немного иной.
К счастью, память арахнидов хранит
всё, что когда-либо знали их предки, поэтому всё было не так уж
страшно. Примерно через месяц нашего морского путешествия Сэпий
привёл корабли к последнему оплоту арахнидов на этом материке.
Нашим пристанищем стало огромное
каменное плато, расположенное на берегу тёплого океана. Первыми на
берег сошли воины и мой муж, а мы ещё пару дней томились в ожидании
сигнала о высадке.
Инсектоиды предпочитают жить в
рыхлой почве, но со времени гибели последнего гнезда и до того
момента прошло уже много лет и нужно было проверить, не поселились
ли в древних пещерах арахнидов и заброшенном человеческом городе
инсектоиды.
– Я знал, что найду тебя здесь, –
тихо произнёс Сэпий, обнимая меня со спины.
– Терей подсказал? – лукаво улыбаясь
уточнила я, заглядывая в самые любимые золотые глаза с чёрной
склерой.
Мой муж нисколько не изменился за
последние годы. Впрочем, меня тоже время пощадило. Естественно, из
взгляда ушла подростковая наивность и юношеский максимализм
сменился уверенностью взрослой женщины, но в остальном я всё та же.
Рыжие волосы не тронула седина, лицо не испорчено морщинами и
прочими признаками увядания, как и тело не потеряло былой
стройности и лёгкости.
– Я не видел сына. Просто ты часто
тут стоишь и смотришь в даль, – ответил Сэпий, крепче прижимая меня
к себе.
– Там на Нимее осталась половина
моей семьи. Я тоскую, – призналась я, вспоминая четверых рыжиков,
которые остались где-то там за океаном.
– У Тариона всё под контролем, как и
у других гнездовых Нимеи, а вот у нас… Одному гнезду не справится с
тем количеством инсектоидов, что развелось на Варее. Нам уже тесно
в каменных гротах до и людям нужны новые земли, – тяжело вздохнул
Сэпий.
– На что ты намекаешь? –
насторожилась я, поворачиваясь лицом к мужу.
