– Всё в порядке? – Провожаю хмурым взглядом спины двух
незадачливых грабителей.
– Да, спасибо. Вы вовремя подбежали.
Она такая напуганная, такая хрупкая. Сейчас даже красивее, чем
раньше. Дрожит и льнёт к моей руке, искренне считая, что я её спас.
Глупая.
– Всё позади, – произношу тихо, подталкивая девушку к машине.
Ненавязчиво, чтобы не спугнуть. – Пожалуйста, садись, очень
холодно. Я отвезу тебя, куда скажешь.
Она неуверенно заглядывает в салон. Вкусно кусает капризные
губы, решая, стоит ли мне доверять. И я до боли сжимаю челюсти,
чтобы не выдать нетерпения. Ну же!..
Сдаётся.
Правильно, девочка, верь мне. Я буду хорошим хозяином.
– Сегодня какой-то ужасный день, – всхлипывает она потеряно. – С
утра не задался.
Холодный ветер растрепал её волосы. Густая, блестящая медь. Еле
сдерживаюсь, чтобы не запустить в них пальцы, вдохнуть тонкий
запах, захлебнуться воспоминаниями. Ещё не время.
– Всё позади. – Каким-то образом мне даже удаётся смягчить тон и
незаметно взболтать приготовленную бутылку воды, украдкой
разглядывая округлившиеся женственные изгибы под тонким брендовым
лонгсливом.
Куклы, оказывается, тоже плачут. Так изящно и трогательно, будто
взаправду умеют чувствовать.
Впрочем, она всегда была особенной. С самого детства.
– Спасибо. Если нужны связи или помощь, мой отец с радостью вас
отблагодарит.
Даже не скрываю проскочившей усмешки.
Она уже села в мою машину. Чего мне ещё хотеть?
– Мочки хоть не порвали? – Меняю тему, словно невзначай
дотрагиваясь до девичьего виска. На пару секунд отключаюсь от
реальности и жмурюсь от удовольствия, упиваясь бешеным биением
пульса. Непередаваемый кайф.
Страх так похож на возбуждение. Наверное, поэтому грань между
ними такая тонкая.
Перешагнёшь её для меня, милая?
Куда ты денешься.
– Нет, серьги на месте. Только телефон успели отнять. – Она
поднимает на меня огромные, несчастные глаза. Я неохотно убираю
руку, чтобы не выдать раньше времени своих намерений.
– Выпей, легче станет.
Девушка с благодарностью забирает у меня бутылку. Пьёт жадно, не
замечая, каким заведённым взглядом я провожаю тонкую дорожку воды,
сбегающую по запрокинутой шее. Жуть как хочется прямо сейчас
стереть её ртом. Впиться. Пометить.
Теперь уже мой пульс болезненно отдаёт в пах.
С усилием отворачиваюсь, а в мыслях продолжаю бесчинствовать:
проникаю языком между искусанных губ, несдержанно втягиваю в себя
верхнюю, зализываю нижнюю. Как же, чёрт возьми, вку-у-усно... Со
стоном пробую мягкий язык, представляя, что она когда-нибудь мне
ответит. Сама захочет... Сначала медленно и боязливо, потом
раскованнее и несдержаннее. Волна острого возбуждения уносит
дальше, и вот я уже подминаю под себя податливое тело...
требовательно развожу в стороны стройные ноги...
Меня топит в фантазиях, подстёгнутых адреналином. Еле
выныриваю!
Зачётная всё-таки выросла штучка. Попробуй устоять.
Сжимаю крепче руль, прикидывая, через сколько её вырубит.
Уже скоро.
– Меня, кстати, Влада зовут. – Улыбается она сонно.
Я с кривой усмешкой трогаю машину с места.
Всё-таки не узнала, зараза. Где-то глубоко в груди неприятно
царапает.
Ну что ж... Мне это только на руку.
Не садись, Влада, в машину к незнакомцам, пропадёшь – говорила
мама. А я отсмеивалась. Ну серьёзно, откуда в моём окружении
взяться незнакомцу?
У примы золотой молодёжи с самых пелёнок бессменная свита.
Простому смертному в наш круг не проскочить.
Допрыгалась. Досмеялась.
Внутри всё переворачивается от неизвестности и страха. И даже не
утешает, что подонку не поздоровится, кем бы он ни был.
Ох... ты ж! Лёгок на помине. Мгновение борюсь с собой, чтобы не
прилипнуть к окну мансарды, где меня оставили одну приходить в
сознание, предварительно раздев до нижнего белья и наверняка
облапав если не руками, так взглядом точно.
