Серия
«Истории Брукфилда»
Книга 1
«Хрупкая тайна»
Посвящение
Всем детям, которые запомнили пороховой запах и звук, отбирающий жизни. Тем, кто ощутил реальность мира слишком рано.
Дети не должны хоронить детей.
Единственная кровь, которую они могут ощущать на своей коже, – это кровь от содранных коленок.
Примечание автора
Дорогой читатель,
серия «Истории Брукфилда» не является легкой: каждый герой – со своей собственной историей и болью. Мои герои бывают мрачными, порой сумасшедшими, сломленными и потерянными, а их поведение и характеры могут расстраивать и беспокоить.
Коул и Кэнди открывают серию и задают ей настроение, и если вы не готовы к неидеальным персонажам и к ужасным воспоминаниям из их жизней, не продолжайте!
Эта книга содержит сцены насилия и убийств, а также упоминание наркотиков. Напоминаю, что употребление наркотических и любых других запрещенных веществ опасно для жизни. Я как автор использую их упоминание в рамках вымышленного художественного текста исключительно в негативном ключе.
Удачи!
Аннотация
Пять лет назад один человек уничтожил мою жизнь, оставив после себя гроб подруги, нескончаемое чувство вины за ее смерть и боязнь общения с людьми. И если бы не наша с Ханной мечта, я бы оставалась на домашнем обучении и никогда бы не зашла в здание Университета Брукфилда.
Я думала, что смогу остаться незаметной, чтобы правда обо мне не раскрылась. Но все рушится в первый же день, когда на меня обращает внимание Коул Найт, капитан хоккейной команды и игрок, мечтающий попасть в НХЛ.
У него всего одно правило: жизни вне хоккея не должно существовать. У меня всего одно желание: не покидать пределы комнаты и не знакомиться с людьми. Но с каждой нашей встречей границы убеждений стираются, превращаясь в игру, способную потопить обоих.
Кэнди
Я с трудом зажмуриваю глаза, чтобы перестать смотреть на стрелку наручных часов. Но тиканье доходит до ушей, и в голове начинается отсчет.
Десять. Девять. Восемь. Семь.
Я задерживаю дыхание, надеясь, что эти секунды будут длиться вечность – и ровно в восемь утра мне не придется выходить из комнаты. С каждым разом, как стрелка дергается, издавая уродливый звук, страх сильнее сковывает тело.
Шесть.
Я не готова возвращаться обратно. Слишком рано.
Пять.
Кажется, в какой-то момент мозг обязан привыкнуть к звуку часов. Что стоит лишь чаще слышать его – и он перестанет напоминать о том дне. Но это очередная глупость, которой я стараюсь успокоить себя перед сном.
Еще один год, и все пройдет.
Ведь пяти и без того пройденных лет недостаточно, чтобы забыть? Этого мало, чтобы перестать вздрагивать от шума стиральной машины, звука соприкосновения чашки с поверхностью стола, скрипа двери и громких голосов?
Четыре.
Каждый день я надеюсь, что встану – и все прекратится. Криков в голове не будет, ощущение крови на руках перестанет казаться реальным, а очертания воющих людей исчезнут.
Три.
И каждый раз я просыпаюсь, понимая, что «сегодня не тот день», и засыпаю с лживой надеждой: «может, это случится завтра?».
Два.
Может, если бы в тот день умерла я, всем бы стало легче? Ведь присутствие смерти ощущалось реальнее, чем родители, сидящие на первом этаже и ожидающие моего выхода. Я чувствовала, как она дотронулась до меня и как тело откликнулось на нее. Ее прикосновение было приятным. Мне не хотелось, чтобы она отпускала и уходила.
Почему она оставила меня здесь?
Один.
Почему смерть забрала ее, а не меня?
Время вышло.
Я делаю глубокий вдох и встаю со стула, оглядывая себя в зеркало впервые за день. Около тридцати пяти часов в неделю. Это ведь не так много, правда? Разве я не смогу их вытерпеть?
Плотный шерстяной свитер закрывает все недостатки тела. Из-за сниженного аппетита кожу на лице постоянно высыпает, слишком отчетливо выделяются скулы, а синяки под глазами делают меня больше похожей на пугало. Единственной радостью (если ее вообще можно таковой считать) становится синяя школьная юбка до колен: она принадлежала Ханне и была любимой вещью в ее гардеробе. Надеюсь, что вместе с тканью мне передастся и уверенность хозяйки.
