– Ты знал, что они придут.
– Да.
– Специально позвал меня.
– Ты должна была увидеть сама. Иначе не поверила бы.
– Это подстава.
Встала, готовая уйти, но он преградил путь. Шагнул ближе,
перекрыл мне выход.
– Сядь и выслушай. Твой муж встречается с Волковой три
месяца. У меня есть всё – записи камер, счета, бронирования.
Достал папку из сейфа – толстую, с резинкой. Не планшет, как
в прошлый раз. Бумаги. Официальные документы. Выписки банковские – печати,
подписи. Договор купли-продажи.
– Квартира в башне. На её имя. Купил месяц назад.
Листала страницы. Цифры плыли, но одна зацепилась – тридцать
миллионов. Наши общие деньги. Те, что копили на дом за городом.
– Откуда у него деньги? У нас общие счета.
– Сингапур. Помнишь счёт для азиатских проектов? Только
проекты оказались другими.
– Откуда ты знаешь?
– Я узнаю раньше. У меня люди в каждом банке.
– Ты...
Встала, подошла к окну. Внизу – тихая Остоженка, фонари,
редкие прохожие с собаками. Обычная жизнь обычных людей.
– Есть кое-что ещё, – сказал он. Впервые за вечер отвёл
взгляд. Пальцы постукивали по столу – нервничает. Отец никогда не нервничает.
– Что?
– Я их познакомил.
Он замолчал. В ушах звенело от тишины.
– Что?
– Три месяца назад. Конференция в Дубае. Я знал, что Игорь
поедет. И я обеспечил, чтобы там оказалась мисс Волкова.
Кресло. Нужно сесть. Ноги не держат. Кожа кресла теперь
казалась горячей. В висках стучало.
– Ты нанял её?
– Нет. Предложил контракт на пиар одного из проектов. С
условием присутствия на конференции. Остальное – их выбор.
– Ты подставил нас.
– Я хотел проверить его. Он не выдержал. Если бы любил тебя,
ничего бы не произошло. Но хватило трёх дней в Дубае.
Встала. На этот раз ноги держали – злость даёт силы.
– Ты не имел права!
– Я твой отец. Я защищаю тебя.
– От моего собственного мужа?
Глава 1 - РАНЕЕ ДО ПРОЛОГА
Я делала вид, что живу: вставала, одевалась, работала.
Пятница. Открытие Карякина, которое готовила три месяца. Отменить нельзя –
контракты подписаны, гости приглашены, пресса оповещена.
Выбирала платье минут двадцать. В итоге – чёрное, длинное, с
открытой спиной. Купила в ЦУМе год назад и так ни разу не надела. Не для
красоты выбрала – чтобы спрятаться за тканью, скрыть трещины. В зеркале увидела
женщину, которую не узнавала: прямая спина, холодные глаза, поджатые губы.
Когда я стала такой?
Игорь появился в дверях спальни, когда я красила губы.
Смокинг сидел идеально – он умел носить дорогие вещи. Только щека дёргалась.
Мелкий тик, который появлялся, когда он врал на переговорах.
– Красивая.
– Спасибо.
– Я не смогу поехать с тобой. Встреча затянулась, важные
люди задерживаются.
Важные люди. Всегда важные люди. Страна менялась, суть –
нет.
– Конечно. Приедешь позже?
– Постараюсь к девяти.
Поцеловал в щёку. Формально, без тепла – словно отметил
галочку.
Телефон зазвонил, когда я выходила. Отец.
– Карякин сегодня?
– Да.
– Буду.
– Ты же ненавидишь современное искусство.
– Ненавижу. Но не пропущу твой вечер.
Что-то в его голосе насторожило. Не забота – расчёт. Будто
он знал что-то, чего не знала я.
Галерея на Патриарших встретила холодом белых стен и запахом
свежей краски. Бетонные полы отражали точечные светильники. Карякин развесил
тридцать работ – разбитые зеркала в металлических рамах. В каждом осколке –
искажённое отражение смотрящего. "Фрагментация реальности", как он
это называл. В тот вечер эти слова звенели слишком лично.
К семи начали подтягиваться гости. Продюсер с девочкой в
туфлях на шпильках – она едва держалась, цеплялась за его локоть. Жена депутата
в меховой накидке, хотя в галерее жарко. Галеристы-конкуренты с кислыми
улыбками – пришли оценить провал.
