"Не спеши хвататься за соломинку. Быть может, это Соломинка
Ада"
(с) высказывание Кристины Амарант про эту
историю))
Аннотация:
— Берегись. Хорошего не жди! — прокричал ворон при виде
меня... и накаркал, собака!
Мало мне было провалиться в чужой мир и оказаться магически
привязанной к местному хаму, балагуру и разгильдяю в одном лице!
Мало было получить в довесок говорящие тапки, мнящие себя моими
духовными наставниками! Так нет, еще и тело предает, совершенно
игнорируя вялые попытки разума быть умницей…
Меня зовут Соломинка Ада, и я очень постараюсь держаться за...тьфу!
С достоинством!
Пролог
— Проспала!!! — резко вскочив с
кровати, посмотрела на экран мобильника и, откинув его в сторону,
бегом помчалась в ванную, приводить себя в порядок.
В голове почему-то шумело, во рту
пересохло, а в глазах саднило. Будто пила или рыдала всю ночь… По
пути споткнулась о любимые розовые тапки в виде зайчиков с
умильными моськами, и тут же натянула их на ноги. Стало теплее и
немного спокойней.
— Ну как же так? — запричитала я,
подойдя к зеркалу в ванной и глядя на отражение.
Припухшее после беспокойного сна
лицо не радовало. Русые волосы стояли дыбом, сбившись в одну
сторону; в больших голубых глазах плескался ужас.
— Как я в таком виде на
собеседовании покажусь?! — прошептала, напрасно пытаясь разгладить
ладонью отпечаток смятой подушки на правой щеке. — Ну за что мне
это?! Может, я от нервов отекла? Бывает такое?
Последний вопрос адресовала своим
любимым тапочкам. Увы, несколько недель подряд лишь они были моими
собеседниками, потому что от людей я предпочитала держаться как
можно дальше: устала от соболезнований и грустных взглядов. Самой
себя так жалко, хоть на луну вой. Хотя и выла пару раз, чего уж
скрывать; а недавно выбралась ночью на балкон и скулила так, что на
утро голос потеряла. Потом даже сосед приходил, просил приструнить
щенка…
Я обещала сделать несуществующему
животному внушение и вновь закрылась на все замки.
Дома было по-своему хорошо. Тихо,
темно и бабушкин запах все еще витал в воздухе, будто она
отлучилась на час-другой и скоро вернется.
Многих наша квартира ввергала в
пучину тоски, ведь даже в солнечную погоду здесь было сумрачно и
сыро. Приходящие гости — в основном бабулины подруги — говорили,
что у жилища отвратительная аура. Они же давали бесплатные советы,
как надо сделать обмен с доплатой, куда написать заявление о ветхом
жилье или предлагали продать квартиру, купив новую в ипотеку.
Бабушка скупо улыбалась и умело переводила темы, а я все больше
закипала внутренне.
Уже несколько лет злость и страх
потери были моими постоянными спутниками.
Бабушка болела. Сильно. Я много
работала, при этом тратя большую часть средств на ее лечение. А в
свободное время стучалась во все инстанции, требуя пересилить нас
из ветхого жилища. Однако пока ничего не выходило. Казалось, хуже
не придумать, но… все познается в сравнении.
Позже, когда бабушки все же не
стало, выяснилось необычное: вечная борьба за наше выживание не
столько вредила, сколько держала меня в тонусе, давала сил вставать
по утрам и идти дальше. Тогда я сердилась, зато была активной,
живой.
Но в сентябре бабушки не стало.
Она просто пожелала мне спокойной
ночи, поцеловала в лоб и… не проснулась утром. Мне бы хотелось
сказать, что я плохо спала в ту ночь, что чувствовала ее боль или
подсознательно испытывала новые странные эмоции, вот только это
неправда. Я прекрасно выспалась, а проснувшись, еще час пребывала в
блаженном неведении о том, что теперь одна в целом мире...
С уходом последнего родного человека
я лишилась внутреннего стержня. Сломалась. Пропала цель, а надежда
захлебнулась от боли. На смену им пришла боль... едкая, желчная,
разъедающая изнутри. Ее было так много, что я тонула в ней, теряя
остатки былой доброты и веры в лучшее.
