Глава 1. Письмо с твоим именем
Когда Лив проснулась, утро уже стояло в комнате – неловкое, как ученик, пришедший раньше учителя. Оно держало в руках серый свет и молчало.
Лив лежала, не двигаясь, будто тело ее только что заново собрало себя, но не до конца. Она не знала, сколько сейчас времени. Да и не хотела знать.
Она давно не слышала своего имени.
Именно поэтому письмо, найденное в ящике старого комода, сначала показалось ей сном. Оно было вложено в тетрадный лист, сложенный вдвое, и ничем не выделялось. Ни штампа, ни конверта, ни даты.
Только имя. Её имя. Написанное не её почерком.
Лив.
Как чужая вещь, которая все еще пахнет тобой.
Она посмотрела на буквы – они были выведены с нажимом, твердо, будто их писал кто-то, кто очень хорошо знал, как выглядит это имя. Лучше, чем она сама.
Она не открывала письмо. Несколько часов оно просто лежало перед ней на столе. Мир вокруг казался слишком зыбким, чтобы выносить новые смыслы. Особенно – такие, в которых ты становишься персонажем чьей-то чужой истории.
Но письмо само начало шевелиться в её сознании. Словно в нём была не бумага, а голос. Не написанное, а сказанное.
«Ты меня потеряла.
Но я тебя – нет.
Я ждал, пока ты снова станешь собой.
Возвращайся, Лив.
Ты знаешь дорогу.
Подпись: Лив.»
Она перечитала. Несколько раз.
Подпись – её имя. Но не ее почерк.
И не ее воспоминание.
Она взяла зеркало. Убедилась: лицо то же. Ресницы длинные, родинка под глазом – на месте. Только взгляд… не соединяется с отражением.
Так бывает после слишком долгой тишины – когда ты теряешь связку между внутренним и внешним. Между тем, кто смотрит, и тем, на кого.
«Ты знаешь дорогу».
Нет.
Она не знала.
Или… забыла.
Письмо пахло пылью и деревом.
Не свежей бумагой, не чернилами. А старым ящиком, в котором оно, возможно, лежало годами. Но кто его положил туда? Комод стоял в этом доме всегда. С тех пор, как Лив сюда попала. Но она не жила здесь раньше. Или жила?
Память была будто с дырками. Целое – но не связанное. Как ожерелье, в котором потеряны нити. Бусины – воспоминания, разложенные по полу.
Она вышла на улицу. Двор был таким же, как всегда.
Куст сирени, облетающий раньше времени. Доска на крыльце, которая скрипела на один тон выше остальных. Песок, в котором ничего не росло, кроме воспоминаний.
Только она теперь шла по нему не той походкой.
Как будто в ней поселилась тень того, кто написал письмо.
В школе её встретили привычно. Ученики – молчанием. Учителя – взглядом сквозь.
В расписании ничего не изменилось. Но в классе стоял кто-то новый.
Мальчик.
Сначала Лив подумала, что он просто заблудился – слишком тихий, слишком неподвижный для новичка. Но когда она подошла ближе, то заметила: у него была татуировка. Не рисунок, не символ.
А буквы.
Они были вытатуированы на запястье – неровно, как будто их писал ребёнок.
RAN
Он ничего не сказал, но посмотрел прямо в неё.
– Это твоё имя? – спросила Лив.
Он кивнул.
– А ты знаешь, кто я?
Он снова кивнул.
– Ты – Лив.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что ты мне писала.
Во второй половине дня она снова достала письмо.
И вчиталась в подпись.
Лив.
Почерк…
Она знала этот почерк. Не потому что он был ее.
А потому что он был РАНьше. До неё.
До этой школы. До этого тела. До этой памяти.
Когда день закончился, она сидела в пустой комнате. Письмо лежало перед ней, как карта.
Но не к местности. А к забытой части себя.
«Ты меня потеряла.
Но я тебя – нет».
Слова зазвучали внутри. Не голосом, а стуком.
Как будто в ней что-то начало просыпаться.
Она поняла:
Это письмо – не просто загадка.
Это вход.
И, может быть, когда она найдёт того, кто его написал, – она найдет себя.
Ту, которую потеряла. Или ту, которой никогда не была.
