– Чего стоим? Я жду.
– Ч-чего? – спрашиваю взволнованнее, чем хотелось бы.
– Чудес от твоей фантазии, – он нарочно делает выразительную
паузу, тонко заканчивая именно той интонацией, которая максимально
подкашивает ноги.
Недавно, когда подруга ляпнула, что женщины падают перед ним
штабелями, я расхохоталась. Внешность у Лиса скорее приятная, чем
сражающая той броской красотой, на какую тянет обернуться. Таких
привлекательных много. Добавить зашкаливающую самовлюблённость и
перевес не в его пользу налицо. Но вот энергетика... её
игнорировать сложно. Если Лис действительно заинтересован, ты
будешь содрогаться от ненависти, но продолжишь ловить каждый его
жест и совершенно бесстыже обмирать от каждого слова.
– Например?.. – отзываюсь тихо, опасливо вглядываясь в нехорошо
заблестевшие глаза.
– Докажи, что выполнила задание.
Я задыхаюсь. Пытаюсь рассмеяться, но слышу только собственные
холостые вздохи.
Он улыбается, испытующе глядя в моё лицо, на котором сейчас
наверняка написано много чего неловкого.
Рано празднуешь, исчадие. Похоть сыграет против тебя же.
– Да подавись, – поворачиваюсь боком, чувствуя азарт, мгновенно
хлынувший в кровь на брошенный вызов.
Сгибаюсь и мысленно заглушаю стыдливость, считая воображаемых
бабочек, пока рука будто чужая медленно оглаживает изгибы ноги,
приподнимая юбку. Пытаюсь представить себе, что я здесь одна, но
Лис слишком близко и слишком громко дышит. Интимность момента
напалмом подогревает кровь, отчего вся дюжина бабочек в сладкой
агонии щекочет низ живота.
На мне чулки и пояс – самый простой, без кружев или тесьмы.
Первый попавшийся на рынке, куда пришлось заскочить перед парами.
Колготки надевать Лис тоже запретил. Теперь я этому рада.
Воздух, со свистом вылетающий через его стиснутые зубы того
стоит.
Я вызывающе удерживаю его взгляд, затянутый болезненным блеском.
Лис отлично держит лицо, но его с головой выдают пьяные глаза и
неестественная ухмылка.
Ненавижу его губы, зато хорошо помню их вкус. И это сейчас
выбешивает до ощущения полного живота углей, обжигающих меня
изнутри.
– Выше, – звучит сухо и требовательно.
– Достаточно? – останавливаю пальцы аж на талии и слегка
выпрямляю ногу, целиком выставляя ягодицу на его обозрение. – Ну
что, Лисёнок, ты счастлив?
Резкое дёрнувшийся кадык и... молчание.
Кожа горит так, будто он на самом деле не смотрит, а уже
тискает, впивается сильными пальцами, мнёт. И так вдруг хочется
этого наяву, прямо здесь и немедленно, что кажется если не взвою,
то как минимум расплачусь.
Проклятый мажор будит во мне нечто настолько мерзкое, тёмное,
что остатки морали разрываются вхлам. Как в трансе, второй рукой
оттягиваю лямку, которая крепит край чулка к поясу. Максимально
оттягиваю – насколько хватает прочности. Лис напряжённо
сглатывает, пробегает языком по нижней губе. И тогда я
разжимаю пальцы...
Эластичный ремешок впивается в кожу с абсолютно пошлым
шлепком.
Его резкий выдох гремит поражением.
Лис порывисто шагает ко мне.
– Без рук, – качаю головой, отпуская подол скользить по
ноге, и мгновенный протест выкручивает каждую мышцу. С ним всегда
так: то прибить хочется, то вобрать глубоко под кожу, как последний
глоток воздуха. От накала эмоций в крови ревёт кураж. Я вызывающе
вскидываю подбородок. – Вижу, задание засчитано. Осталось сорок
девять. И у меня тоже условие: пока уговор в силе никаких интрижек.
Всё. Свободен.
Как он смотрит!.. Как будто живьём обгладывает. И голод его
острый, невыносимый вгрызается в плоть так по-животному дико, так
необходимо! Сейчас, именно в эту секунду, я готова позволить
нарушить свой же запрет. Да много чего готова позволить. Один его
шаг навстречу. Одно прикосновение...
