Кот сидел на ветке старого тополя и смотрел через высокое окно в просторную комнату подготовительной группы детского сада «Дюймовочка». Зверь был чёрный, как окружающая его декабрьская ночь. А ещё он умел делать так, чтобы глаза у него не светились в темноте. Почти умел, потому что это получалось только с двумя из трёх, но сейчас тот, что на лбу был закрыт.
Внутри старого, ещё советской постройки, детского сада играли дети. Мальчики и девочки. Тёмненькие и светленькие. Худенькие и пухленькие. Разные, но с одинаково чистыми душами.
Кот хорошо умел видеть души. Это было частью его демонического естества.
Где-то вдали послышался гудок завода, оповещающий о конце смены, и кот встрепенулся, потянулся и стал ловко спускаться с дерева вниз, прыгая без опаски с ветки на ветку.
Перемахнув присыпанные сторожем снегом с дорожек кусты, кот миновал игровую площадку с вмёрзшими в землю качелями, остовом покрашенной поверх ржавчины детской машинки и тремя скульптурами из шин: парой довольно симпатичных лебедей и уродливым Чебурашкой.
В принципе торопиться было некуда. До встречи с «объектом», как называл всех подобных шеф, стараясь не именовать ни по имени, ни мужчиной, ни женщиной, ни просто человеком, было ещё более сорока минут. Просто кот не хотел смотреть, как на одном милом личике всё сильнее и сильнее проступает грусть, когда друзей одного за другим забирают домой папы и мамы. И грусть эта была не от расставания, а оттого, что скоро придут и за ней.
Кот многое повидал за свою долгую жизнь – кровь, боль, смерть, но вот к печальным детским лицам привыкнуть так и не смог.
Посидев у двери нужного подъезда многоэтажки рядом с «Дюймовочкой», кот дождался, пока в него войдёт мужчина лет тридцати, и нырнул следом, обогнав медленно закрывающуюся дверь.
– Ух ты, какой! – восхищённо сказал человек. – Ты чей, кошара?
Он нагнулся и протянул руку, чтобы погладить, но замер в нерешительности. Кот не стал выражать недовольство. Наоборот, он ткнулся лбом в мозолистую ладонь и мурлыкнул.
От незнакомца пахло смазкой, металлом и чуточку потом. В вспышке света чёрный увидел будущее этого человека. Недалёкое, всего на одиннадцать минут и шесть секунд вперёд, но этого хватило.
Дома Михаила встретит у порога косолапый корги и женщина. Пёс будет тереться под ногами и недовольно фыркать, унюхав запах кошки, а жена поцелует в щёку и, поймав вопросительный взгляд, отрицательно покачает головой и опустит глаза.
– Взял бы я тебя к себе, но Пирожок наш, думаю, будет против, – вздохнул мужчина разгибаясь.
С корги они бы ужились, это кот знал точно, но не кошки с собаками нужны этой паре. Да и есть у чёрного уже хозяин.
В лифт с Михаилом кот не пошёл. Тот жил на пятом, а трёхглазому нужно было на последний – десятый, а потом на крышу. Двери закрылись, и демон стал ждать. Время ещё было предостаточно.
Потом появилась старушка, которая кота даже не увидела из-за близорукости. Потом мама с сыном-подростком, но им было не до кота из-за какого-то глупого спора на счёт повышения цен на бензин и увеличения коммунальных платежей. Никто из них не ехал даже до девятого.
А когда спорщики исчезли в кабине лифта, демон заметил тонкую серую лапу с длинными когтями, показавшуюся из ведущего в подвал отверстия в полу у стены. Уж насколько эта дыра была мала, да и перекрыта наполовину идущими сквозь неё кабелями, но существо смогло протиснуться и уже вытянуло своё тщедушное, морщинистое тело по пояс, когда заметило кота.
Чёрный клокочуще зарычал. Падальщик замер, моргнул белёсыми глазами и исчез в дыре.
Демон фыркнул. Это забраться на крышу времени ещё было предостаточно, а вот гонятся за этой мерзкой нечистью уже нет. Кот решил, что вернётся сюда завтра. Если в доме завелась такая пакость, то хорошего не жди. Ссоры, тоска, приступы необъяснимой агрессии – всё это из-за падальщиков. Всё это их пища. Может, и проблемы в семье Михаила от поселившейся в подвале нечисти. Корги не кот. Собаки порождений потустороннего не видят.