Айфа Демелза
Дом на острове посреди озера – это не
мой дом. Это моя крепость, моё потаённое убежище, моя нора, в
которую я забилась, зализывая раны. Вокруг дома растут чахлые
березы и две маленькие ели. В берег, почти у самого крыльца,
уткнулась носом старая лодка-долблёнка. Каждое утро я сажусь в нее
и плыву к сваям, чтобы проверить сеть. В озере мало рыбы, но мне
хватает, чтобы не умереть с голоду. Много ли нужно женщине?
Остров маленький – чтобы его обойти,
потребуется лишь сто шагов. Я знаю это, потому что обхожу его
каждый день. Обхожу и считаю шаги. Обхожу и раз, и два, и три. Нет,
в этом нет какой-то важной магической потребности, и это не
проклятье, и не моя прихоть. Я делаю это, чтобы не сойти с ума,
чтобы прогнать назойливые мысли и утомить тело. Чтобы потом упасть
на постель и забыться благодатным сном, словно провалиться в черную
яму.
Но и сон не всегда благодатен. Иногда
мне снится муж. Таким, каким я видела его в последний раз –
окровавленным, растерзанным когтистыми лапами чудовища, которого я
сама, собственными руками, выпустила из клетки. Эти сны не пугают,
они пронзают сердце, и я просыпаюсь и плачу, уткнувшись в подушку,
набитую сухими листьями и травой. Я плачу от горя, пока снова не
засыпаю. Но иногда – слава яркому пламени, что такое происходит
редко – мне снится он. Чудовище, демон, обманщик и обольститель. И
его я вижу таким, как при последней встрече – чёрным и прекрасным,
видом своим подобным звёздной ночи. Только любоваться этой красотой
невозможно, потому что она вызывает не любование, а ужас. И там, во
сне, я плачу от ужаса, и пытаюсь убежать, и снова и снова чувствую,
как когтистая лапа – совсем не похожая на человеческую руку,
хватает меня за лодыжку и тянет вглубь подземелья. И тогда я
просыпаюсь, кричу от страха, а ожоги на правой ноге начинают болеть
немилосердно. И от этой боли не спасают ни мази, ни заклятья. Я вою
и мечусь по кровати, превращаясь в зверя. В зверя, на которого
объявлена охота, и который знает, что рано или поздно охотник
найдет его, и нет никакого спасения.
Приходит утро, и туман густой пеленой
закрывает озеро.
Это не простой туман. Это я прошу,
чтобы он появился. Туман стелется над черной водой длинными
пластами и скрывает мой маленький дом, мою крепость. Деревянные
мостки – доски, уложенные по три в ряд, теряются в седых космах
тумана, и я подолгу всматриваюсь туда, страшась, что однажды они
разойдутся, как тонкая ткань под крепкими руками, и вдали покажется
черный силуэт того, кто ищет меня. Ищет меня с упорством
охотничьего пса. И не сомневаюсь, что однажды найдёт. Меня, Айфу из
Роренброка, леди Демелза, а теперь – колдунью в бегах.
Вы спросите, зачем я здесь? Что
заставило знатную даму бежать от привычной жизни и скрываться в
лачуге, подобно нищенке?
Все просто. Я пытаюсь ускользнуть от
проклятья, от судьбы, которая властно толкает меня навстречу крови,
убийствам и преступлениям, а это противно яркому пламени и моей
душе.
Но разве не яркое пламя учит нас, что
от судьбы убежать невозможно?..
Ларгель Азо
Святая Медана не проклинала меня.
Совсем не проклинала. Те, кто утверждает обратное – лжецы,
достойные смерти. Она была святой, а святые не умеют проклинать. Но
яркое пламя не прощает тех, кто посягает на святое. Вот и я,
Ларгель Азо, епископ, был наказан за это.
Мне много лет, и я безумно устал. Но
от усталости моя злоба к врагам церкви только крепнет. Ибо я должен
искупить то зло, что причинил давным-давно. Искупить и обрести,
наконец-то, покой. И ради этого искупления я готов пропалывать
сорную траву везде и всюду, куда буду направлен.
Советник короля лорд Саби знает мою
тайну. Он стар, но его подслепые глаза видят зорче, чем глаза
молодых. Он знает мою тайну и молится за мою душу. Я верю, что его
молитвы помогут. Помогут рано или поздно.
