«Каждый выбирает для
себя
Женщину, религию,
дорогу.
Дьяволу служить или пророку
-
Каждый выбирает для
себя.
Каждый выбирает по
себе
Слово для любви и для
молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для
битвы
Каждый выбирает по
себе.
Каждый выбирает по
себе.
Щит и латы, посох и
заплаты,
Меру окончательной
расплаты
Каждый выбирает по
себе.
Каждый выбирает для
себя.
Выбираем тоже – как
умеем.
Ни к кому претензий не
имеем.
Каждый выбирает для себя!»,
-
Юрий Левитанский
« - …На боевом курсе, товарищ
командир,- сообщил ему второй пилот-штурман, оторвавшись от прицела
и повернувшись к нему практически детским ещё, но донельзя
серьёзным лицом.
Несколько комично выглядело и, он
невольно для себя улыбнулся.
- Понял! Передаю управление
кораблём…
- Есть! Управление кораблём принял,
товарищ командир…
Сдвинув на затылок шлем - так что,
вывалился на лоб взмокший белобрысый чуб, пилот-штурман которого
все в экипаже звали Алексей – но, чаще просто Лёша или, даже -
Лёшка, взялся за свой штурвал и снова приник к прицелу.
- Внимание, экипаж!- передав
управление второму пилоту, по совместительству – штурману, сообщил
он по внутренней связи,- подходим к цели! Доложить о
готовности!
Бортмеханик, и трое бортстрелков по
очереди - весело и, с юморком доложили, что к выполнению боевой
задачи они готовы…
Эх, молодёжь!
Облегчённо вздохнув, он – командир
экипажа тяжёлого, четырёхмоторного воздушного корабля и, заодно -
Второй эскадрильи, Пятой авиабригады, Третьей Эскадры Тяжёлых
Воздушных Кораблей, Рабоче-Крестьянского Красного Военно-Воздушного
Флота, убрал руки с штурвала и огляделся вокруг - испытав нечто
вроде гордости за себя и своих подчинённых: его «девятка» - хотя и,
насчитывала всего семь тяжёлых бомбардировщиков «Илья Муромец
Пак-Фа М5А2», новейшей модификации (у крайних «троек»-звеньев не
хватало внутренних ведомых… Да! Восстанавливаться не успеваем…), но
шла в общем строю в идеальном порядке - плотным строем, красиво и
ровно.
Не его заслуга, кстати - предыдущего
командира… Он, несколько опасливо скосил глаза вниз - на своё
кресло: да, именно в нём тот и, был убит - истёк кровью от осколка
зенитного снаряда, две недели назад.
Дааа…
Хотя, кабина оттапливалась, по низу
кабины ощутимо сифонило сквознячком… «Потоптав» по полу кабины
ногами, несколько затекшими и замёрзшими - несмотря на лётные
«валенки» и носки из кроличьего пуха, он - задрав голову вверх,
пару минут любовался инверсионным следом, остающийся за летящим на
немыслимой высоте «Большим Братом» - шедшим встречным с ними
курсом. Высотный стратегический разведчик заснял цель до
бомбардировки, а когда они отбомбятся - развернётся и заснимет её
результаты.
Не позавидуешь этим ребятам! Когда он
в последний раз лежал в госпитале, то немало общался с одним из
них: готовясь к полёту, они садятся в тесную кабину самолёта –
залезая через узкие люки на свои рабочие места, одетые - как будто
полярники на Северном Полюсе, в меховые одежды… Потом,
медленно-медленно взлетают, долго-долго набирая высоту -
перегруженные колоссальным запасом топлива… С них пот ручьём
льётся!
Потом, когда стратегический разведчик
забирается всё-таки на высоту восьми – девяти километров, его
экипаж буквально околевает от холода: несколько часов в
обледеневшей кабине, дыша кислородной маской. Несмотря на все
конструктивные ухищрения, в кабине «Ильи Муромца» жутко холодно!
После выполнения задания, вся эта «процедура» повторяется – только,
в уже обратной последовательности.
Недаром, все разведчики постоянно
кашляют – как туберкулёзники и, слегают в госпиталя целыми
экипажами… Если б, не «Антибиотик»!
Зато, ни один «Большой Брат» ещё, за
обе войны не был сбит – ни зенитным огнём, ни истребителями
противника. Он, где-то там – внутри, поёжился и признался самому
себе: есть чему завидовать!
