– Ирка, твою дивизию, выходи! Я на
работу опаздываю!
– Щас!
Сделав напор в кране посильнее,
Ирка, вспомнив модную песенку, принялась её напевать. К счастью,
мама за дверью не могла слышать, что в тексте через каждое слово
мат.
Горячая вода сменялась холодной,
очень быстро помогая проснуться. И за этот импровизированный
контрастный душ нужно было сказать спасибо коммунальщикам. Но это
ещё ничего. Вот в прошлом месяце, например, без всякого
предупреждения из обоих кранов полилась ледяная вода. И это в
марте!
– Ирка, я опаздываю!
– Уже!
Свежее полотенце приятно растирало
кожу, а крем с нежным медовым ароматом делал её мягче. Умывашка,
тоник, гель для век, крем для лица, защитка с SPF…
– Ирка, ты издеваешься?!
– Да выхожу я!
Ещё через несколько минут дверь со
щелчком открылась.
– Ты почему так долго?
– Раньше надо вставать, – хмыкнула
Ирка и пошла на кухню.
Алиса Витольдовна закатила глаза и,
подняв одну бровь, проследила взглядом за дочерью. Та всё ещё была
в домашних шортах и что-то напевала.
– Какая приятная мелодия! – Мама
сдула с носа упавшую на него прядь светлых волос – руки были заняты
одеждой. – Что за песня?
Ирка едва не поперхнулась водой, а
граненый стакан чуть не выпал из рук. Если бы её мама, учительница
русского языка и литературы, узнала о чём текст, пришлось бы
вызывать скорую.
– Не знаю. Слышала где-то.
Алиса Витольдовна пожала плечами и
зашла наконец в ванную.
– Сама хоть не опоздай! – крикнула
мама оттуда.
– Ага!
Наскоро дожевав бутерброд с сыром,
Ирка побежала в свою комнату, чтобы приступить к самому важному –
макияжу. На него всегда уходило больше всего времени, но оно того
стоило. Вскоре (да-да, для девушки потратить на себя полчаса – это
совсем чуть-чуть), Ирка «нарисовала лицо», и оно ей очень
нравилось. Яркие губы? Зато заметно! Неправдоподобно длинные
ресницы? Так глаза же – зеркало души, им рама хорошая нужна.
Ну и в довершение – кольцо в носу.
Ох, сколько мама причитала, когда Ирка в пятнадцать лет решилась на
пирсинг. Ох и досталось девушке тогда от учителей в школе. Ох, и
пообмывали ей старушки косточки. Ох и эти походы в школу – почти
каждую неделю вызывали маму к директору (тут стоить отметить, что
причиной было не только кольцо в носу, в пупке и, может быть, ещё
где-нибудь). Ох и… Ох и чихать Ирка на всё это хотела!
Мама работала в другой школе, так
что проследить за юной бунтаркой она не могла. Зато и на ковёр её
не вызывали. Однако это давняя история. Одиннадцать классов с
грехом пополам Ирка окончила, но в вуз или даже ПТУ поступать не
стала. А зачем, если её настоящей страстью были ногти? В свои
двадцать с крошечным хвостиком она была довольна и свой жизнью, и
своей работой.
– Ты не опоздаешь? – Мама, уже
полностью одетая, заглянула в комнату дочери.
– Не, мне ж идти пятнадцать
минут.
Алиса Витольдовна прищурилась:
– Сейчас без десяти девять.
– Й…! – Ирка бы с удовольствием
выразилась, но выслушивать вечером двухчасовую лекцию о вреде
сквернословия не было ни малейшего желания. – Бегу!
За три минуты девушка натянула
джинсы, заплела косу из своих длинных пшеничных, как у матери,
волос, надела черный свитер-тунику и умчалась на работу. Самый
лучший в городе маникюр никто за неё не сделает!
Ровно в девять ноль одну Ирка
влетела в салон. А то, что утро чудесное выдалось, птички поют –
этим можно будет полюбоваться в другой раз.
– Опаздываешь! – Администратор
Верунчик постучала по запястью. Свои крутые часы она на прошлой
неделе утопила в унитазе. Как она умудрилась это сделать, история
умалчивала.
– Задерживаюсь.
Ирка скрылась в подсобке, чтобы
переодеться, и уже там услышала:
– У тебя клиентка через десять
минут!
Свитер-туника остался в шкафчике, а
его место на Иркином теле занял нежно-розовый халатик с вышитой на
нагрудном карманчике надписью: «Ирина». Только так к ней никто не
обращался – язык не поворачивался.
