Черновик
Он смотрел на меня своими змеиными зелеными глазами. Высокий.
Красивый. Богатый и сильный маг – мечта едва ли не всех студенток в
академии. Смотрел и ждал. А я молчала, потому что знала: иного
ответа от меня он не получит.
- Любая на твоем месте была бы просто на седьмом небе от
счастья, предложи я ей то, что предложил тебе, - не выдержал
затянувшегося молчания Андрей Арсеньев.
- Но я не любая, господин ректор, - ответила, сжав руки в
кулаки.
Князь усмехнулся. Склонил голову, рассматривая меня, затем
произнес:
- Да. Ты права. Любая бы меня не заинтересовала. Поэтому я
повторю свой вопрос: принимаешь меня и мое покровительство? Но,
прежде чем ты раскроешь свой милый ротик и дашь ответ, напомню, как
много я могу для тебя сделать, - он поднялся из-за стола и взглянул
на меня уже сверху вниз. Я невольно запрокинула голову и посмотрела
на ректора.
Красивый мужчина. Этого у князя Арсеньева не отнять. Точеные
черты худощавого лица, пронзительный взгляд глаз цвета молодой
травы, прямой нос, чувственные губы и волосы, черные, будто
вороново крыло, перетянутые на модный манер тонкой атласной лентой.
Такой притягательный внешне и отталкивающий своим гнилым
нутром.
Арсеньев встретил мой взгляд, но расценил его по-своему.
- Лучшая работа. Большой дом, полный слуг. Светские балы и
признание высшего общества, - проговорил ректор. – И я. – Он
выдержал многозначительную паузу, словно подчеркивая важность
прозвучавших слов. - В какой-то степени ты получишь и меня, -
последнюю фразу он произнес обманчиво мягко, и я вздрогнула,
осознавая смысл прозвучавшего.
О, я прекрасно понимала, к чему он клонит.
- Ты моя лучшая студентка, - продолжил князь Арсеньев, - и ты
женщина, которую я хочу.
На миг закрыв глаза, покачнулась. Вот и все. Он сказал то, на
что прежде только намекал. Да, намеки были более чем ясные, но
именно сегодня ректор озвучил их.
- Молчишь? – Арсеньев уперся руками в стол, наклонившись ко мне
так близко, что я ощутила тепло его дыхания: мятного, чистого, но
для меня отвратительного.
Я открыла глаза, посмотрела на мужчину, затем молча забрала со
стола свой диплом, уже догадываясь, что отныне это просто никому не
нужная бумага, и встала, гордо распрямив плечи.
- Я княжна Головина, - сказала уверенно и спокойно. Да, внутри
бушевала буря. Во мне смешались самые невероятные чувства. Там был
и страх, и раздражение, и гнев, и обида. Было желание даже обжечь
ладонью наглое лицо ректора, только я взяла себя в руки, помня о
том, кем я являюсь.
Пусть у меня больше нет денег. Пусть мой старый дом опустел,
обветшал и больше подходит как пристанище для призраков, но у меня
еще осталось то, что никто никогда не сможет отнять: моя гордость и
мое имя, которое я не опозорю.
- То, что вы мне предлагаете, попросту унизительно, - добавила,
глядя в прищуренные глаза князя Андрея.
- Это жизнь, княжна, - ответил он. – А вы не в том положении,
чтобы выбирать. То, что я вам предложил – лучшее, что могло
случиться с вами.
Я сжала руки в кулаки.
Какое самомнение! Он полагает, что лучшее, что могло со мной
произойти, это его унизительное покровительство и все то, что оно
за собой влечет?
- Я отказываюсь, - произнесла твердо.
Он вздрогнул.
- Вот как, - произнес и, склонив голову, посмотрел на меня так,
словно видел впервые. – Это окончательное решение, или ты пытаешься
набить себе цену? – уточнил ректор.
- Не равняйте меня по себе, - ответила я со всем достоинством,
на которое была способна.
Арсеньев откинул голову назад и громко рассмеялся. А меня от его
смеха бросило в дрожь. Быстро сложив диплом в сумку, я развернулась
на каблуках и направилась к двери, когда смех прекратился.
- Хорошо. Ты сделала выбор, но я буду так добр, что дам тебе
время на раздумья.
