Часть. 1 Бюро «Хлопок одной ладонью»
Полтергейст с характером
Вызов в бюро «Хлопок одной ладонью» поступил в обеденный перерыв, что Виктор Викторович воспринял как личное оскорбление. Он как раз собирался заварить лапшу быстрого приготовления, добавив для солидности щепотку сушёного единорожьего рога.
– Опять? – вздохнул он, откладывая кипятильник, сделанный из жезла низшего змеиного чина. – Лидка, бери журнал учёта и шаровую молнию в термосе. Едем.
Клиентка, женщина по имени Светлана, встретила их на породе новой квартиры с лицом, выражавшим крайнюю степень помешательства на фен-шуе и полную беспомощность.
– Он опять нахулиганил! – выпалила она, едва переступив порог.
Квартира пахла свежим ремонтом и… бесконечной печалью. На идеально отполированном паркетном полу посреди гостиной лежали два носка – один в мелкий голубой горошек, другой, в полоску. Они были аккуратно выложены в форме знака бесконечности.
– Это что? – флегматично поинтересовался Виктор Викторович, доставая свою волшебную ручку-палочку и блокнот с грифом «МАГИНСПЕКЦИЯ. АКТ ОСМОТРА».
– Это он! Полтергейст! – всхлипнула Светлана. – Он не пугает и не бьёт посуду. Он… творит! Вчера из всех моих катушек с нитками сделал на кухне паутину и повесил на неё ложку-погремушку! Позавчера разложил книги по корешкам, чтобы получилась радуга! А сейчас носки!
Лидка, чародейка с дипломом психолога, присела на корточки, рассматривая инсталляцию.
– Знаете, Светлана, для одинокого духа это довольно прогрессивно. Арт-терапия. Не хаос, а попытка структурировать пространство. Осмысленная.
– Я не желаю осмысленного хаоса! Я желаю порядка! – почти закричала хозяйка. – Уволите его!
Виктор Викторович вздохнул, достал из кармана свитера портативный детектор эфирных сущностей, похожий на старый советский транзистор. Стрелка задергалась, указывая на угол комнаты.
– Стандартный контракт на увольнение полтергейста, – пробормотал он, листая блокнот. – Пункт седьмой: «Изгнание ударной волной низкой частоты». Чревато необходимостью переклеивать обои.
– Нет! – вдруг сказала Лидка. Она подошла к книжной полке и взяла томик Бродского. – Смотрите.
Книга была раскрыта на стихотворении «Ни тоски, ни любви, ни печали…». Но кто-то аккуратно, будто ногтем, выцарапал между строчек «…все давно спят, кроме зеркал… они бездушно копируют пустоту…».
– Он не просто хулиганит, – тихо сказала Лидка. – Он общается. Он несчастен.
Виктор Викторович устало потер переносицу. Он ненавидел несчастных полтергейстов. Со злыми было проще – зарядил солью и вперёд. А эти вечно с их экзистенциальными кризисами…
Внезапно на идеально белой стене проступили линии, словно невидимая рука рисовала угольком. Проступил контур: человек, сидящий на коробках в пустой комнате, уткнувшись головой в колени. Рисунок был полон такой тоски, что даже Виктор Викторович почувствовал лёгкий холодок под свитером.
– Ладно, – сдался маг. – Попробуем не увольнять, а провести аттестацию. Лидка, твой выход.
Лидия Петровна достала из сумки не магические инструменты, а термос с чаем и пачку печенья «Юбилейное». Она разлила чай в три кружки, одну поставила в угол, где вибрировала стрелка детектора.
– Значит, так, – сказала она еле различимому сгустку воздуха. – Работаешь ты неплохо, креативность проявляешь. Но клиент недоволен. Хочешь пожаловаться на условия труда? Или на непонимание?
Воздух в углу дрогнул. Пыль на полу медленно сложилась в буквы: «ВСЁ БЕССМЫСЛЕННО».
– Ага, – кивнула Лидка. – Кризис самореализации. Как тебя звали при жизни?
