глава 1
Как прекрасно июльское утро вдали от городской суеты! Солнце, медленно поднимаясь на небосвод, словно замирает на мгновение, а затем скачком выпрыгивает из-за горизонта, как шаловливый рыжий лисёнок, и устремляется ввысь. Лесные птицы наперебой спешат сообщить всему миру о наступлении нового дня, о божественном счастье, которое дарит мать-природа, – счастье жизни. Сверчки и луговые кузнечики, утомившись от ночных разговоров, замолкают, уступая первенство трудолюбивым пчёлам и шмелям.
– Софи, просыпайся, скоро позовут к завтраку, – сказала девочка лет тринадцати, своей старшей сестре, спавшей на соседней кровати возле распахнутого настежь окна. Лёгкий и прохладный ветерок, словно паруса невидимой лодки, упорно наполнял белые оконные занавеси. В комнате было уютно и тихо. Как же разумно был построен этот загородный дом! Утреннее солнце обходило эту его часть стороной, можно было понежиться в постели, чуть дольше обычного, до самого завтрака. И почему так сладко спится утром? Всё тело, будто наполнено негой, и нет ни малейшего желания выходить из этого состояния блаженства. О, лето! Прекрасное, чудесное время года! Можно на время забыть о гимназии, о строгих педагогах и воспитателях, об обязанностях и обязательствах. Столько замечательных и неожиданных моментов припасает жизнь для лета! Можно позволить себе побегать босиком по росе, погулять по узким дорожкам старого парка, уводящим далеко от дома в яблоневые сады. Можно помечтать о своём, о девичьем, под сенью столетнего дуба, на берегу пруда. Да, мало ли, что ещё вдруг захочется сделать, важно, что все можно, главное, чтобы не во вред. Так часто говорит отец, многозначительно глядя поверх очков, на мгновение отвлекаясь от чтения газеты.
– Софи, ну, просыпайся уже! – Нетерпеливо сказала девочка, не замечая, что сестра уже проснулась и задумчиво лежит с открытыми глазами. – Я точно знаю, если бы тебе дали имя Светлана, а не Софья, ты наверняка бы просыпалась чуть свет! А назвали Соней, вот ты и соня, спишь и спишь! А мне же скучно! Да, и потом я же не могу убрать мои волосы сама, как следует. Ну, пожалуйста, просыпайся!
– Я не сплю. Доброе утро! – Ответила старшая сестра, наконец, повернувшись к девочке, сидевшей на стуле с высокой спинкой. – Сейчас встану. Зачем ты надела это платье? Оно слишком плотное для жаркого дня. Подожди, я предложу тебе подходящее.
– А мне и в этом хорошо, пожалуйста, помоги мне с волосами. Я уже умылась.
– Лизи, терпение! Кто спешит, тот всех смешит, – надев поверх ночной рубашки лёгкий шёлковый халат, сказала старшая сестра и вышла в соседнюю комнату.
– Ну, вот, теперь она там будет целый час приводить себя в порядок! – проворчала девочка.
Тем временем, на первом этаже всё было готово к завтраку дружного семейства. Накрытый белой льняной скатертью массивный стол был сервирован на три персоны. Завтракать было принято довольно плотно. На столе стояли свежеиспечённые оладьи, пирожки с вишней, вкусный и хрустящий хворост – выпечка, напоминающая тонкие круассаны без начинки, сливочное масло, печенье, овсяная каша в специальном белом чугунке и кувшин с молоком. Чай и кофе подавались каждому отдельно.
Хозяин дома, успешный владелец ткацкой фабрики, кирпичных и поташных заводов – Яков Маркович Штерн, тем временем, был уже в столовой и увлечённо читал газету недельной давности. Дарьюшка, справная и пышная девица лет тридцати, привычно орудовала на кухне, то и дело, заплывая в столовую и расставляя на столе ароматные блюда к завтраку. Яков Маркович незаметно следил за её плавными и ловкими движениями, довольно улыбаясь в усы и чуть ниже опуская газету. Вот уже несколько лет Дарьюшка дарит хозяину свою заботу и ласку. Однако, по решению Якова Марковича, – это остаётся их тайной! Дарьюшка не противится его вниманию, наоборот, она счастлива и тиха. Сироте не пристало выбирать. А тут такое счастье: сам барин приметил и выбрал из многих девиц. Как же тут противиться? Да и зачем? Живет она в сытости и хозяйской заботе, а позовёт барин прогуляться по парку в ночи, а то и прокатиться до охотничьего домика, поспешит добрая Дарьюшка, а то, как же! Вернётся домой она в свою уютную комнатку возле кухни – то с косынкой новой, шёлковой, а то и с рубликом, так ведь это всё барин не во грех, а от любви к ней делает! Любит он её по-своему, по хозяйски. Сладка запретная любовь, эта тайная.
