Эта весна оказалась самой тяжёлой для большой семьи, проживавшей
когда-то на юге графства Банфшир. Кровавые восстания и стычки
представителей древних кланов после давнишней «Славной
революции»[1] будто бы и вовсе не прекращались. Всё время
приходилось куда-то переезжать. Повозки, нагруженные домашним
барахлом, со скрипом колесили с севера на юг, и так ещё очень
долго: через Пертширские горы, через Ланаркшир и его голые равнины,
прямиком в Англию. Сюда, где вот-вот вспыхнет очередная бойня,
смысла которой уже многие не понимали. Разве что самые убеждённые
якобиты[2] и ярые последователи семьи Стюартов.
Одними из таких последователей и оказалась кочующая шотландская
семья — жители горных Хайленд, чей отец и глава по своему
упрямству, а вовсе не глупости, потащил за собой в это утомительное
путешествие беременную жену и двух маленьких дочек. Однако и
супруга его сама не желала оставаться дома, вдали от мужа. Так уж
крепко любила. Даже несмотря на своё положение, вместе с дочерьми
она отправилась в дорогу, настаивая быть рядом с мужем, когда
родится их третий ребёнок, а он — её храбрый и сильный
воин — победит в последней битве и погонит англичан прочь с
шотландских земель, с их жадностью и мерзкими, чуждыми
убеждениями.
Они оба тогда ещё не знали, чем закончится их глубокая
привязанность друг к другу, и какой жестокий приговор они подпишут
своим детям.
Маленькой Амелии тогда было восемь, а её сестрёнке — всего
пять лет. Они и не понимали, почему приходится вечно куда-то
собираться, торопиться. Зато знали, отчего нельзя играть за
пределами их лагеря, в лесах или у речки. Амелии нравилась природа
в Эдинбурге, хотя она и скучала по северной гористой местности, но
там солнце редко грело в полную силу, и ещё реже встречались такие
изумительные цветочные поля. Она расстраивалась, когда раздражённая
мать запрещала ей свободно гулять по округе. Но Амелия уже многое
усвоила. Она слышала выстрелы, и людские крики вдали, даже пушечный
грохот. Глядя на то, с каким упоением отец бросался в очередную
битву, она думала, какой он далёкий для её восприятия, но зато
какой храбрый.
— Будешь такой же смелой и сильной, как твой папа, —
любила повторять её матушка. — Ты так на него похожа! Иногда
это даже пугает меня.
Лето проходило почти обыденно, кочующая семья оставалась в
огромном древнем замке их родни из клана Кэмпбелл, где ожидала
прибавления и возвращения отца с поля боя. И он вернулся.
Израненный, с головы до ног в крови убитых им англичан… и
поверженный.
Та судьбоносная ночь навсегда отложилась в мыслях Амелии ярким
багровым пятном. Всю сознательную жизнь она будет преследуема
кошмарами, навеянными теми ужасными событиями. Они появились из
ниоткуда, словно демоны из Преисподней. Подступили к замку, едва
укреплённому, атаковали и взяли его штурмом, почти не встретив
сопротивления. Нескольких мужчин тут же изрубили, прислугу и детей
взяли в плен, кто не сопротивлялся. Иных же без колебаний
вырезали.
Её мать только что разрешилась от бремени. И в муках и крови
появился на свет её братик, которого назвали Джоном, в честь отца.
Но сейчас, из маленького окошка детской спальни Амелия наблюдала,
как во внутреннем дворе полегли их немногочисленные защитники,
видела группу англичан, выкрикивавших ругательства и призывы
сдаться. Она слышала визг молодой служанки, с которой они ещё вчера
пекли пирог на кухне, в подвале. Крик этот оборвался так резко и
страшно… Амелия поняла, что сама вот-вот умрёт.
Замок Кэмпбеллов горел. Повсюду царила паника и хаос, в котором
перепуганная и раскрасневшаяся Магдалена — нянька девочек, не
иначе, как с Божьей помощью, сумела вывести детей через боевой ход
на парапет крепостной стены. Она неустанно повторяла сёстрам
держаться за руки так крепко, пусть даже больно станет, но они не
должны отпускать друг друга. Амелия к тому времени была бледна,
словно труп, и дрожала после увиденного. Несколько минут назад,
пробегая по захваченному замку, она вдруг встала, как вкопанная,
напротив распахнутой двери спальни её родителей. Она смотрела, как
солдаты казнили её мать, так и не сумевшую подняться с постели
после родов. Где-то в глубине комнаты кричал маленький Джон. Амелия
уже не видела, что сделалось с ним — Магдалена больно схватила
её за руку и потащила прочь от кровавой сцены.
