Было уже далеко за полночь, когда карета наконец въехала в
город, поскрипывая износившимися рессорами. Соседка напротив меня
тихо всхрапнула и забормотала что-то во сне, крепче прижимая к
животу корзинку.
Из другого угла ей невнятно ответил мужской голос. Они еще не
знали, что спокойствие их продлится от силы минут сорок, после чего
придется просыпаться и выбираться из теплого нутра кареты прямо в
зябкую осеннюю ночь.
Окраина утопала в темноте — фонари в этой части города отключали
после одиннадцати вечера. Потому первое свое впечатление о месте, в
котором мне предстояло работать, я могла составить лишь по щедро
освещенным центральным улицам, где мягкий свет отражался в
глянцево-черной глади дорогих витрин и бесконечно множился.
Чем ближе к центру мы подъезжали, тем ровнее становилась дорога
и тише размеренный скрип рессор.
Возница остановил лошадей посреди каретного двора и сильно
стукнул в переднюю стенку, разбудив и женщину напротив меня, и
мужчину в дальнем углу.
— Приехали! — раздалось зычное с улицы, и возница первым
спрыгнул на землю.
Распахнув дверцу, я глубоко вздохнула — морозный воздух обжигал
легкие — и неловко вывалилась из кареты. Поежилась,
осматриваясь.
За высокими двустворчатыми воротами каретного двора виднелись
теплые отсветы фонарей, а позади меня, над низким крыльцом станции,
тускло мерцал светильник. Других источников света здесь не было, и
большая часть двора просто тонула в темноте.
Дожидаясь, пока остальные пассажиры выберутся из кареты, чтобы
спокойно достать свой чемодан, я подошла к вознице.
— Скажите, как пройти к кладбищу?
Он с недоверием покосился на меня. Поскреб заросшую щеку и
махнул рукой на запад, скомканно объяснив, куда идти и где
поворачивать.
А когда я, с трудом вытащив чемодан, направилась в указанном
направлении, озабоченно окликнул:
— Девка, слышь, ты же не помирать туда идешь?
Женщина с корзинкой, шедшая чуть впереди, обернулась,
посмотрела на меня диковато и засеменила быстрее. Я ей еще утром не
понравилась, когда подсела в их карету на постоялом дворе. Тощая,
бледная, с темными кругами от долгого недосыпа под глазами… очень
подозрительная.
Перехватив чемодан двумя руками, я обернулась к возничему.
— Я ваш новый некромант.
Он больше ничего не сказал, но я видела краем глаза, как
поднялась его рука, рисуя в воздухе обережный знак.
Каретный двор располагался в центре города, невдалеке от отелей
и постоялых дворов, кладбище же находилось на территории
промышленного района, отделяя бедные кварталы от всего остального
города.
Дорога была долгой. Мимо красивых зданий, через большой парк, по
широкому мосту.
Пару раз я сворачивала не туда, невольно продлевая свой путь.
Чемодан оттягивал руку.
Поездка утомила меня, но сегодняшний день окончательно
вымотал.
Мы должны были приехать задолго до заката, я бы успела посетить
местную канцелярию, передать направление, подписать договор найма,
может быть, встретиться с кем-то, кто объяснил бы мне местные
правила.
Вместо этого мы семь часов простояли на мосту из-за случившейся
там аварии и кругом опоздали.
Единственное, что мне оставалось, — надеяться, что хотя бы в
домик некроманта я попасть смогу.
Кованые высокие ворота кладбища притаились между двумя
промышленными зданиями. От одного из них сильно пахло краской,
перед дверью второго светлели рассыпанные опилки. А между ними
тянулся широкий проход к черным воротам с прутьями в виде костей.
Сквозь просветы в высокой изгороди виднелись залитые лунным светом
надгробия.
— Интересное соседство, — пробормотала я, стараясь удобнее
перехватить чемодан. Это был не центральный вход, но замка на
калитке, проделанной в левой створке ворот, не было. На мое
счастье.
