Я не успела уйти. Ириг вернулся раньше, чем должен был и застал
меня с чемоданом в руках.
В темных, налитых кровью глазах мужа сверкала ярость. Бежать мне
некуда: за спиной окно, но спрыгнуть со второго этажа и сломать
ноги было бы глупо. Впереди Ириг – пьяный, как и каждый день
последнего месяца.
В нашей крошечной спальне было так мало места, что муж мог
сделать всего один шаг и оказаться вплотную ко мне. Но он этого не
делал. Ждал, наслаждался моим страхом. Ему доставляло удовольствие
видеть меня такой – испуганной, растерянной.
Я с ноющей тоской вспоминала его добрую улыбку. Ириг был нежен и
ласков когда-то давно, будто в другой жизни. Теперь он стал зверем.
Или же просто одним из тех уродов, кто из раза в раз
самоутверждается за счет слабой женщины.
Сердце билось в груди загнанной птицей, но я двинулась к Иригу.
Собиралась спуститься в гостиную, выбежать из дома и больше никогда
не возвращаться.
Давно нужно было так сделать, но сил на это хватило только
сегодня.
— Куда уходишь? — заплетающимся языком еле внятно спросил
Ириг.
Я с сожалением осмотрела его помятое лицо, недавно появившийся
синяк под глазом, заработанный на одной из попоек, и стиснула зубы.
Скажу ему, что ухожу, и беды не миновать.
— Принесу тебе воды. Выглядишь неважно, — тихо ответила я.
Муж больно стиснул мое плечо. Я с трудом сдержала стон. В голове
билась только одна мысль: “Терпи. Уснет, и ты уйдешь, просто
подожди”.
— Отпусти меня, — попросила я дрожащим голосом. — Я принесу
воды, и мы поговорим, ладно?
— Сначала ты расскажешь мне, — Ириг шагнул влево, перекрывая
проход, — какого черта наш сосед делал здесь сегодня утром? Когда я
уходил на работу, ты сказала, что весь день будешь заниматься
огородом. Тверк сообщил мне, что видел, как Харон зашел в наш дом,
а вышел спустя только час!
— Поговорить заходил. Мы обсудили новый сорт томатов, и еще он
просил заглянуть к нему на днях, проверить здоровье теленка. Харону
семьдесят, не думаешь же ты, что у нас с ним что-то есть? Ты не
впервые намекаешь на это, и мне надоели твои подозрения.
— Я этого не говорил, — прорычал Ириг, — а вот ты…
Его пальцы сильнее впились в мое плечо, наверняка оставляя
синяк. Еще недавно муж не позволял себе делать мне больно. Я
отчетливо помнила его ласковые поглаживания и нежный голос, но
сейчас это были только воспоминания.
— Пусти! — толкнула Ирига, он пошатнулся, и я сумела выпрыгнуть
из комнаты. До лестницы шаг, всего один шаг.
Ириг оказался проворнее. Перехватил меня за волосы, толкнул к
стене. Из моих глаз брызнули слезы от обиды и боли. Я могла кричать
сколько угодно, но никто не услышит.
— Ты сейчас же расскажешь мне, — мужчина вытащил ремень с
тяжелой пряжкой из своих брюк и замахнулся, — что у тебя с
Хароном?!
— Ничего! — взвизгнула я в отчаянии.
В некогда красивых глазах любимого мужчины я увидела свое
перепуганное отражение, в котором саму себя не узнавала. Бледное
лицо, потухший взгляд. Разве такой я была, когда выходила за
Ирига?
— Что случилось с тобой? — срывающимся голосом спросила я и
проглотила ком, вставший в горле. — Я не виновата в том, что мы
потеряли ребенка. Никто не виноват, Ириг. Мы должны быть вместе в
это сложное время, а не порознь. Не нужно пить алкоголь, чтобы
заглушить отчаяние. Мы справимся с этим! Вернись, прошу. Я боюсь
тебя, разве не видишь?
Ни один мускул на его лице не дрогнул.
Передо мной был уже не тот Ириг, которого я полюбила, и мне
стоило с этим смириться. Когда мы лишились самого дорогого, что
имели, я нашла свое утешение в одиночестве и покое, а муж – в
бутылке.
Пряжка ремня блеснула в теплом свете лампы. За долю секунды
металлический квадратик со свистом рассек воздух и обжег мою
щеку.
