Девушка спала. Растрепанные
светло-каштановые волосы раскинулись по подушке, одеяло сползло,
обнажая ее по пояс. Доминику нравилось видеть такую
непринужденность.
Одна рука откинута в сторону, другая
– под щекой. Тонкие запястья, непроизвольно согнутые маленькие
пальцы. Почему-то, глядя на руки девушки, он представлял ее в
восточном костюме, полуобнаженную, с запястьями и щиколотками,
увитыми браслетами.
Черты лица во сне казались детскими,
рот приоткрыт, кожа нежная и гладкая, как у ребенка. Доминик знал,
что девушка хорошо следит за собой, однажды наблюдал, как она
умащивала себя кремами. Только зачем? Молодость дарила ей красоту и
свежесть, которые не увяли бы еще несколько десятков лет.
... Изогнутая шея, безупречно
стройная, грудь вздымается от дыхания, пухлые нежные бугорки,
небольшие, приятного размера, нежные, как молодая зелень в его
саду. Маленькие розовые навершия, беззащитные, как бывают у совсем
юных.
Доминик сжал зубы. Он сам не понимал,
зачем опять пришел сюда. Уже в третий раз. Обычно, получив задание,
он лишь единожды приходил «познакомиться» с клиентом. Потом было
достаточно немного понаблюдать издалека, оценить его образ жизни,
привычки, окружение и обстановку – и можно работать.
Поэтому в этом очередном визите не
было никакого смысла. Ему просто хотелось посмотреть на нее. Зачем
спрашивается?
Усмехнулся.
В присутствии девушки, когда она
спала, а он стоял у ее кровати, странное тягучее чувство
становилось почти нестерпимым. Оно требовало действий, выхода. И он
не знал каких, потому что никогда раньше не сталкивался с
подобным.
Пришел полюбоваться недолговечной
красотой, тем, что разобьется, разрушится послезавтра? Вряд ли. Тут
было что-то другое, противоестественное, незнакомое. Мало того, что
он что-то чувствует, так еще и само чувство ощущалось
ненормальным.
Притяжение. У того, кого не должно ни
притягивать ни отталкивать.
Слишком много он видел таких же
девушек, чтобы просто желать наслаждения ее юностью. В ней не было
ничего особенного. Кроме одного. С тех пор, как он начал «работать»
с ней, ему хотелось видеть ее, а в груди томилось это тягучее,
странное, то, что заставило уже в третий раз прийти в ее
спальню.
Может быть, следует взять девушку,
вот прямо сейчас, выпустить напряжение? Иногда он поступал так с
женщинами, которые были привлекательны. Это было развлечением,
разрядкой, удовольствием, позволенным таким как он без всяких
ограничений.
Вряд ли поможет. Доминик откуда-то
знал это.
Но что тогда?
Он понятия не имел, как избавиться от
этого тягучего и мучительно-странного. Руку, как магнитом тянуло к
ее лицу. Незаметно он коснулся ее волос, едва-едва задел гладкий
лоб. Она словно что-то почувствовала, судорожно вздохнула и порывом
повернулась набок.
Доминик резко отшагнул. Будить ее он
не хотел.
… Послезавтра. Все случится послезавтра. Это неизбежно. Тут
ничего не сделаешь.
Лучше уйти.
Было уже около восьми. Алиса
торопилась. Сейчас наскоро принять душ, и да, голову тоже придется
помыть, никуда не денешься! Слишком ответственный день. Сначала
обычные пары в универе, а потом собеседование.
Студентке не так просто найти работу,
а Алиса хотела сделать это во что бы то ни стало. Надоело сидеть на
шее у матери с отчимом, они и так много ей помогали. Позволили жить
в его старой квартире, когда он переехал к Алисиной маме, отдали ей
старую машину. Пора самой себя обеспечивать.
Это при том, что особо ограничивать
себя Алиса не привыкла, деньги на кафе и тусовки у нее всегда были
– опять же с помощью родных. А значит и работа, нужна, которая
позволит сохранить тот же уровень жизни.
