— Итак, еще раз спрашиваю, — жестко
повторяет мужчина в расшитой золотом военной форме, нависая надо
мной грозной тенью. — Что ты делала в саду его
превосходительства?
Растерянно морщусь и трясу головой.
Сон слишком реальный, и мне он совсем не нравится. А самое
неприятное — то если я сплю, как я попала домой? Ведь последнее,
что я помню — это то, как мы с друзьями шли по лесу в поисках
грибов. А еще мне друзья посоветовали лизнуть шляпку белого гриба,
чтоб уж точно знать, съедобный или нет. Видимо, зря…
И вот я стою, прижавшись к каменной
стене, на моих руках странные светящиеся наручники. А свирепый
усатый мужик, одетый в старинную форму, допрашивает меня, будто я
преступница какая-то.
В комнате, похожей на подземелье,
всего одно окошко — маленькое, под самым потолком. И через него
проникает свет, похожий на лунный. Это вообще очень странно —
сейчас около полудня.
А свет дают странные свечи на стенах
и на столе. Языки пламени на них большие и не колышутся, будто
вмерзли в лед. И светят они очень ровно, как электрические
лампочки. Я уже успела разглядеть арочный свод и деревянную мебель,
но больше не обнаружила ничего, что могло бы подсказать, где я
сейчас нахожусь. Антураж, конечно, необычный, но я все никак не
могу сообразить, каким образом здесь оказалась.
Так, если поднапрячься и вспомнить,
то…
…Я шла по лесу в сторону оврага,
увидела на самом краю большой подосиновик, направилась к нему…
Точно! Я же упала в овраг!
Зацепилась за какой-то корень и
свалилась вниз головой. А потом…
…Вот что было потом — хоть убейте,
не помню. А уже скоро дойдет и до этого, судя по свирепому взгляду
мужчины.
— Отвечать! — рявкает он так громко,
что я вздрагиваю и вжимаюсь спиной в холодную стену.
— Что здесь происходит? — вдруг
раздается из дверей.
Голос спрашивающего сильный,
глубокий, с чуть заметной хрипотцой. Чувствуется, что он может
рявкнуть погромче того, кто сейчас меня допрашивает, но
предпочитает спокойное общение. Пришедший стоит ко мне боком, могу
увидеть только аристократичный профиль, мощную фигуру в мундире и
шикарные темные волосы, собранные в хвост. Судя по облику и манере
себя держать — этот точно здесь самый главный.
Мужчина, оравший на меня, сразу
встает по стойке смирно и докладывает:
— Поймали в саду, ваше
превосходительство. Одета в мужскую одежду, при себе имела холодное
оружие, а также вещмешок с предметами неизвестного назначения,
предположительно для организации диверсии, — указывает на стол, где
аккуратно разложены мои вещи.
Вздыхаю и тоже смотрю. Неприятно,
когда твои личные вещи кто-то трогает и рассматривает. Хотя ничего
такого особенно личного тут нет: помимо перочинного ножа тут
телефон, ключи, маленькая бутылочка газировки, упаковка влажных
салфеток, освежающие конфеты, одноразовая накидка-дождевик и
скомканный полиэтиленовый пакет. Пакет брала для грибов, но судя по
тому, что сейчас творится вокруг, за грибами я не скоро снова
пойду.
— Свободен, — коротко командует
пришедший, и тот, кто меня допрашивал, быстро выходит.
А его превосходительство
поворачивается ко мне и пристально смотрит, слегка наклонив голову.
Затем начинает говорить. Все так же негромко, но почему-то у меня
мурашки по спине бегут.
— Откуда ты?
— Из Кировска, — выпаливаю сразу. —
А в Питере учусь.
— Исчерпывающие сведения, —
усмехается мужчина, и по его тону понятно, что это сарказм.
Он наклоняется ко мне, и я вдруг
вижу, что у него какие-то нереальные глаза. Радужка серая, по краю
обведена угольно-черным ободком, но при этом и на сером, и на
черном фоне пляшут золотые искры, будто в глазах горит огонь. И
насколько можно различить, это не линзы. А взгляд буквально
пронизывает насквозь, словно он всю меня сканирует.
