Первая книга, прочитанная мною лично вне школьной программы
– «Талисман» Стивена Кинга. Говоря лично, я имею в виду, что я сама
нашла эту книгу на полке среди многих других, тогда как все
предыдущие мне выдавал папа. Не могу сказать ничего плохого о его
выборе, но пираты и мушкетеры уже порядком надоели.
Зачем я это пишу? Потому что боюсь забыть. Я уже не помню,
что происходило в моей жизни до второго класса начальной школы.
Мама говорит, на собеседовании при поступлении в школу я поразила
комиссию своей коммуникабельностью. И песню спела, и стих
рассказала, и все про свою жизнь выложила. Жалко только, не
записала…
Так вот, той коммуникабельной девчушки больше нет. Вместо
нее теперь я.
Вторая книга, которую я прочитала
Это мой дневник. Здесь будет только информация, которая
может понадобиться мне в будущем. Хотя, зачем лгать собственному
дневнику? Будущего у меня нет. Как и прошлого. И это
грустно.
Итак, меня зовут Аннет Готье, для друзей просто Эни, мне 20
лет, я не помню большую часть своей жизни и, самое главное, я вижу
мертвых людей.
Поставив жирную точку, я задумалась. На самом деле, так ли
важно, что я вижу мертвых? Может, это нормальная способность для
тех, кто сам стоит на пороге? Я одной ногой уже за гранью. Еще
каких-то полгода, и от Аннет Готье останется лишь аккуратное
надгробие и пара удачных фоток в соцсети.
Я родилась в Новом Орлеане, штат Луизиана, когда весь мир
замер в ожидании Миллениума. Но конец света наступил лишь через
пять лет, унеся жизни едва ли не трети населения Нового
Орлеана.
Да, наверное, про ураган Катрина стоит написать отдельно, ведь
мои дедушка с бабушкой погибли там. Однако, обо всем по
порядку.
Мой отец, Люк Готье, наполовину каджун, и он точно знает,
сколько капель «Табаско» надо добавить к нежному филе
аллигатора.
Это шутка.
Моя мама, Ив Готье, урожденная русская. Ее удочерили, когда
она была еще младенцем, поэтому про свою историческую родину знает
только из учебников. От нее я унаследовала непереносимость жары и
влажности луизианских болот. Видимо, в России действительно так
сурово и холодно, как говорят.
Сама идея с дневником вдруг показалась мне бредовой. Что я пишу?
Для кого? Зачем трачу время, которое могла бы провести с лучшей
подругой, например? Но надо хотя бы закончить блок с общей
информацией.
Два года назад я поступила в Тулейн на медицинский.
Изначально я планировала пойти на факультет искусств, но
передумала. Возможно, если углубиться в медицину, я смогу себя
спасти. Мы живем на углу Шартрез и Ибервилль, поэтому на выходные я
покидаю кампус и провожу время дома, со своей семьей.
Внизу хлопнула дверь. Мама вернулась.
Закрыв дневник, я быстро убрала его под матрас, подвинув ранее
спрятанный там альбом с рисунками.
Мертвый парень, стоящий у окна, прислонившись задом к
подоконнику, окинул меня раздраженным взглядом.
— Теперь-то ты закончила? – устало поинтересовался он.
Раздражает, честное слово.
— Закончила, – огрызнулась я. – Но это нифига не меняет.
***
Этот тип появился ночью. Утром, едва проснувшись, первое, что я
увидела, были его глаза. Он навис надо мной всем своим гигантским
телом и рассматривал так пристально и серьезно, как будто видел
что-то под моей кожей. Зажмурившись, я сосчитала до десяти, потом
открыла один глаз, но здоровяк не исчез, только отпрянул от
неожиданности.
— Проснулась, – в его голосе слышалась неприязнь. – Не прошло и
года.
— Нормальные люди спят по ночам, – справившись с первичным
испугом, я начала злиться.
Поверьте, ради этого взгляда стоило проснуться. Я-то привыкла,
что в моей жизни время от времени появляются мертвецы, и уже не так
бурно реагирую, как когда-то. А вот они не знают, что я могу их
видеть и слышать. Думаю, по моей первой реакции он уже что-то
понял, но не осознал. Ну, зажмурилась девушка. Мало ли, может, свет
из окна ослепил на мгновение. Но вот то, что я ему ответила… Самые
синие на свете глаза недоверчиво распахнулись, и парень уставился
на меня, выпрямившись во весь свой немаленький рост.
