Это был Дракон. Он был чёрным, с переливающейся чешуей и
угрожающе распахнутыми за спиной острыми крыльями. Его почти белые
глаза пронзительно следили за мной, и узкие зрачки словно бы горели
черным огнём.
- Арианна Никон-Ида Шейрис! – рычал он мне, едва ли не
исторгая пламя из клыкастой пасти. – Тебе не уйти!
Я топталась на месте, перепуганная до смерти. Меня колотило
от страха и дикого, необузданного холода. Мое легкое платье из
светлой ткани развевалось на ветру. Здесь всегда был сильный ветер
на краю этого утёса, где я стояла. Дракон преграждал путь к
отступлению, за его спиной был спасительные массивы темного леса,
где я могла бы спрятаться, а за моей спиной – обрыв и бушующее
море.
- Ты не отпустишь меня? – хрипло спросила я, и мой голос тут
же потонул в северном ветре. Как болело горло, как щипало глаза от
слёз.
- Не отпущу, - уже спокойно ответил мне Дракон.
- Почему?
Я безвольно опустилась на густую траву. Мне не хватало сил.
Я, словно бы растворяясь в ужасе, поглощающем меня всё быстрее и
быстрее.
- Ты знаешь.
Я неистово покачала головой, отрицая то, что что-то знаю.
Теплые слёзы текли по моим щекам, легкие жгло, словно бы мне не
хватало воздуха.
- Я не знаю… - хрипела я, хватаясь за горло. – Правда, не
знаю.
Спина болела. Болела, так, словно бы меня резали. И кровь, я
чувствовала её – тягучую, алую, почти горячую кровь, текущую по
моей спине.
- Посмотри, - шепнул мне Дракон. – Посмотри мне в
глаза.
Изнемогая от боли, я уткнула руки в траву. Распахнула глаза
в удивлении – руки, покрытые серебристо белой чешуей, крупной,
жесткой… Острые когти вонзались в землю, и кости внутри меня будто
бы ломались. Я из последних сил подняла голову и посмотрела Тёмному
Дракону в его большие глаза, в черных зрачках которых я увидела
себя. Совсем другую себя…
Я вздрогнула, резко проснувшись. Одним махом подняла голову и
уставилась в зыбкую полутьму перед собой. Офис уже был пуст, в
нашем опен-спейсе горела лишь одна настольная лампа, и она была
моей. Сонно потерев глаза, я прищурилась, и посмотрела на часы.
Ого! Время! И как меня угораздило вырубиться прямо на рабочем
месте?... Вечно у меня в новолуние страшный упадок сил.
Я стала растерянно собирать бумаги на столе, завершать работу
программы на компьютере. Конечности были ватными, а веки тяжелыми.
Ох, как же хотелось взбодриться – выпить чашку кофе, приоткрыть
окошко, подышать… Отбросить остатки сна. Этот сон. Снова.
Я вздохнула и ещё раз потерла глаза. Сколько раз за последний
год мне снился этот сон? И не сосчитать… Голова всегда так болела,
когда я пыталась понять, почему мои сновидения выглядят так
необычно.
Оставив в покое бумаги, я зевнула и направилась на офисную
кухню. Вспыхнула подсветка, высветив уютную модную кухню чистую и с
хорошей техникой. Кофе-машина загудела, и горячий кофе заполнил
ароматной горечью мою чашку.
Я прикусила губу, ощущая, как меланхолия ядом наполняет мою
кровь.
Замерзшими пальцами я сжала чашку в руках, и посмотрела на улицу
за окном – как темно. Темно и одиноко… Словно наваждение, в один
миг на меня нахлынула привычная тоска. Я не просто так чувствовала
себя одинокой. Я действительно была такой.
У меня не было родителей. И я не знала их. Они погибли в
авиакатастрофе, когда я была совсем маленькой. Почти с самого
рождения меня воспитывала бабушка. Конечно, она много рассказывала
мне о родителях, говорила, что они были прекрасными людьми,
показывала фотографии, и моё сердце всегда откликалось любовью при
мыслях о них, но… Мечты о том, что я когда-нибудь проснусь, а они
будут рядом оставались лишь только мечтами маленькой девочки.
С бабушкой мы жили вдвоем, и она была мне самым близким, родным
и дорогим человеком. Человеком, который дал мне всё, что только мог
дать – хорошее воспитание, поддержку, любовь и заботу,
мудрость…
