Фигуры в черных плащах появились перед рассветом, когда робкие
лучи восходящего солнца едва очертили контуры застывшего мира. Их
силуэты растворялись в предрассветной мгле, словно призраки,
материализовавшиеся из ночного кошмара. Они двигались практически
бесшумно, как хищники на охоте, быстро пересекая заиндевевший двор,
проходя мимо спящей стражи, чьи размеренные вздохи растворялись в
морозном воздухе.
Минуя просторный зал с гобеленами, на которых тускло
поблескивали золотые нити древних гербов, они безжалостно убили
прикорнувшего у почти погасшего камина старого слугу, что верой и
правдой служил господам более сорока лет. Его морщинистое лицо так
и осталось безмятежным — он не успел понять, что произошло. Тенью
проскользнули по темному коридору, где факелы давно догорели,
оставляя лишь слабый запах смолы, и ворвались в первые покои...
Спустя полчаса наемники, небрежно бросив к ногам предателя
тяжелый кожаный мешок с монетами, звук которых казался похоронным
звоном для древнего рода, так же тихо исчезли в предрассветном
полумраке. А через минуту за их спинами разгорелось пламя, которое
словно голодный зверь набросилось на замок некогда почитаемого и
сильного рода Энтаров. Огненные языки жадно лизали каменные стены,
взбирались по башням, пожирая вековые деревянные перекрытия,
превращая величественное родовое гнездо в погребальный костер…
Пробуждение было не из приятных. В голове гудело так, будто по
железному тазу ударили молотом, а эхо все никак не затихало,
отдаваясь болезненной пульсацией в висках. Во рту стоял
металлический привкус крови, распухшую губу и рассеченную бровь
нещадно саднило, а живот пылал, так словно кто-то развел там
костер.
Попытка перевернуться на бок не увенчалась успехом — чьи-то
сильные, шершавые от мозолей руки придержали мои плечи, не позволив
пошевелиться, а тихий, незнакомый голос предупреждающе зашипел. От
этого шепота по моей спине тотчас поползли мурашки, а на лбу
проступила холодная испарина.
Медленно открыв глаза, первым, кого я увидела, был склонившийся
надо мной мужчина с перекошенным зверским лицом, напоминающим маску
демона. Икнув от страха и тотчас позабыв, как дышать, я с испугом
смотрела на загорелое до темно-коричневого цвета, изрешеченное
глубокими морщинами и белесыми шрамами лицо, боясь пошевелиться.
Его глаза, похожие на две темные бездны, неотрывно следили за
каждым моим движением. Но каково было моё изумление, когда этот
страшный до дрожи в коленях воин неожиданно ласково
проворковал:
— Пчелка моя, здорово они нас сегодня потрепали. Ничего, старик
Харди тебя подлатает.
— Что, Мел, всё-таки свалилась? И меня гад исподтишка достал, но
Бард его вырубил, — донесся хриплый, словно карканье ворона, голос
справа. С левой стороны кто-то надрывно закашлялся, издав влажный
булькающий звук, и вскоре — затих, оставив после себя гнетущую
тишину.
— Гадар ушел, — глухим, будто из-под земли, голосом проговорил
все еще возвышающийся надо мной мужчина. Его широкие плечи поникли,
а в глазах промелькнула тень невыразимой скорби. — Славным был
воином…
Спустя час меня бережно уложили на телегу, застеленную соломой и
чистыми тряпками. Рядом со мной разместили еще несколько раненых,
как оказалось, моих соратников по отряду наемников. Из обрывков
чужих разговоров в моей голове постепенно начала складываться
картина произошедшего: мы сопровождали торговый караван, когда на
нас напали разбойники. Мы отбились, но заплатили за победу высокую
цену — Гадар был не единственным, кого мы потеряли в той
схватке.
Теперь, когда туман в голове немного рассеялся, я начала
вспоминать детали боя. Разбойники напали на рассвете, когда караван
проходил через узкое ущелье. Они выскочили из-за скал, словно
демоны из разлома — не меньше трех десятков головорезов. Я помнила,
как выхватила меч, как крикнула предупреждение. Первого бандита я
сразила почти машинально — отточенное движение, и клинок вошел под
ребра. Второй оказался опытнее, его удар я едва успела отбить, но
третий, зашедший сбоку, достал меня своим кинжалом. Удар пришелся в
живот, и только крепкая кожаная броня спасла меня от смертельной
раны...
