1.
-Ребекка, просыпайся. Сколько можно
спать?
Алекс пытался разбудить меня в это
ранее весеннее утро, но в гамаке было настолько уютно и комфортно,
что открывать глаза совсем не хотелось.
-Еще немного, - я лениво ворочалась,
укутанная одеялами как кокон.
Зима закончилась, уступив место
радостной и свежей весне, которая смывала снег, оголяя промерзлую
землю. Уже появились первые ростки травы, хотя был только конец
марта. Постепенно мир преображался, одеваясь в зеленые наряды.
Кажущаяся бесконечно долгой и безнадежной зима все-таки ушла.
Я была безмерна рада этому, с ней у меня плохие выдались отношения
в этом году.
-Нам идти пора, - настаивал Алекс.
–Вставай. Сколько можно валяться? Всю жизнь проспишь!
В воздухе витал запах костра и
жареного мяса. Ночью какое-то мелкое животное попало в силки, что
Алекс расставлял вокруг каждого нашего ночлега. Они отлично кормили
нас с тех пор, как мы ушли от Эдель.
В то утро, когда на ее порог вступил
человек, сказавший, что нашли лекарство от А-2, изменилось все.
Агнозия-2, от которой погибло почти все человечество, наконец
побеждена. Ее можно вылечить. Когда он ушел, Эдель поднялась к нам
на чердак, где мы прятались, когда к ней приходили путники.
Старушка со слезами на глазах сказала, что нашли лекарство.
Лекарство от самой страшной болезни
на земле, потому что именно А-2 выкосила как траву почти все
население планеты.
Мы плакали и смеялись в тот день.
Новость была немыслима, радость от осознания ее не помещалась
внутри: хотелось петь, танцевать, кружась как сумасшедший.
Настолько велико было облегчение. Наконец, я перестала бояться,
смело взглянув в будущее, что становилось все светлее. Улыбка не
сходила с лица, а сердце бешено колотилось от нахлынувшей внезапно
радости.
Безмерное счастье, вот что я ощущала
в те дни.
Эдель не согласилась идти с нами, как
мы не уговаривали.
-Зачем? Я стара и нерасторопна, буду
доживать свой век там, где родилась.
Я ее понимала, сама иногда хотела
вернуться в родной город. Но мне возвращаться было некуда – родные
места сгорели еще в начале эпидемии А-2. Там теперь только пепелище
и призраки прошлого, к которым возвращаться желания не было.
Мы ушли в середине марта, неделю
назад, когда снег стал таять под солнцем, а мир вдохнул свежий
весенний ветер и возрадовался ему. Зима далась невыносимо сложно.
Часть тех, кто не умер от болезни, либо замерзли, либо умерли от
голода. Естественный отбор в полном действии.
Эдель хорошо снарядила нас в дорогу.
В нашем распоряжении было: два гамака, фонарик, теплые вещи,
консервы и сухофрукты, пистолет с двумя магазинами патронов, мотки
проволоки и веревки, две кастрюли и столовые ножи с ложками. Жалко,
топора моего не было. За зиму я с ним почти сроднилась. С такими
пожитками мы могли идти далеко, что и решили делать, взяв
направление на юг. Там зимой не так холодно.
-Просыпайся, а то твою порцию съем, -
Алекс подошел к гамаку, где я все еще изображала ленивый кокон, и
потряс меня. –Ребекка Вай! Встала и пошла кушать! Я что зря силки
расставлял? Вставай, говорю!
Его голос был чист и спокоен. Бояться
нам теперь стало на один пункт меньше. Лекарство-то нашли.
Постепенно мир вернется в старое русло нормальной жизни, вновь
воздвигая небоскребы, восстанавливая разрушенные города. Для этого
потребуется не один год, но мы сможем. Я в это искренне верю.
Мы все сможем. Теперь все в наших
руках.
Правда, есть одно но.
Я подозревала, что у меня осложнение
после перенесенного воспаления легких. Периодически страшный кашель
разрывал мою грудную клетку, в такие моменты казалось, что легкие
сжимаются до крошечных размеров, и воздух категорически
отказывается их заполнять.
