Глава 1: Рубежи Безмолвия
Туман. Вечный, ледяной, пронизывающий кости туман Нифльхейма. Он стелился над ледяными равнинами, скрывая острые пики глетчеров, поглощая свет слабого солнца, висевшего низко над горизонтом. Крейсер Конкордиата Планет «Фобос», новейший и самый грозный в секторе «Гелиос-7», казался крошечным, уязвимым пятнышком на фоне этой безжизненной, белой пустыни. Его полированные борта, еще не покрытые шрамами боев, тускло отражали серое небо, а гул двигателей, обычно уверенный и мощный, здесь звучал приглушенно, словно корабль боялся потревожить древний сон ледяного гиганта.
Коммандер Кайл Реннер стоял на мостике, опираясь руками о холодный периметр голографического проектора. Его взгляд блуждал по пустому экрану тактической обстановки, но видел не его. Он видел вспышки плазмы, рвущуюся обшивку к'тарнского фрегата, слышал предсмертные крики по связи, ощущал липкий, медный запах крови, смешанный с едкой вонью выгоревшей органики рептилоидов. ПТСР. Вечный спутник. Особенно здесь, на краю известного пространства, где тишина давила сильнее вакуума.
«Статус десанта?» – его голос, хрипловатый от недосыпа, прозвучал громче, чем он хотел. Внутри все сжалось в ожидании плохих новостей. Сигнал бедствия с научной станции «Персефона» был обрывочен, полон помех, похожих на… шепот. Или скрежет. Кайл содрогнулся. Этот шепот преследовал его и в последних кошмарах.
«Отряд «Альфа» высадился, сэр», – доложил лейтенант Варгас, молодой, но уже успевший побывать в переделках пилот шаттла. «Внешний шлюз открыт. Атмосфера внутри… в норме. Но температура аномально низкая. Минус сто двадцать по Цельсию. Наши скафандры на пределе».
«Прекрасно», – пробормотал Кайл. «И что они видят?»
«Тишину, сэр. Полную тишину. Никаких признаков жизни на сенсорах. Ни тепловых сигнатур, ни движения. Станция мертва».
«А тела?»
«Пока… нет. Ни одного. Отряд продвигается вглубь жилого модуля».
Ни тел. Кайл стиснул зубы. Это было хуже, чем найти трупы. Неопределенность. Пустота. Как тогда, на «Кронпринце», когда они прорвались на борт к'тарнского флагмана и нашли только лужи зловонной слизи да искалеченные символы их Темных Богов. И этот шепот… Он тряхнул головой, пытаясь отогнать навязчивый звук.
«Держи связь, Варгас. Любое отклонение – немедленно».
«Так точно, коммандер».
Мостик погрузился в напряженное молчание. Только тихий гул систем и прерывистое дыхание экипажа нарушали гнетущую тишину. Кайл чувствовал их взгляды – молодого оператора сенсоров, который еще не нюхал пороха галактических войн; старого, видавшего виды инженера Гримза, чье лицо было изборождено шрамами и морщинами беспокойства; политического офицера Конкордиата Мартелла, который наблюдал за ним с привычной подозрительностью. Цинизм Кайла по отношению к политикам был притчей во языцех, и Мартелл это знал. «Фобос» был его кораблем, его командой, но тень Конкордиата с ее интригами и глупостью витала здесь всегда.
«Коммандер», – голос Варгаса снова прозвучал в динамиках, на этот раз с отчетливой нотой напряжения. «Отряд «Альфа»… у них проблемы».
«Конкретнее, лейтенант!»
«Страх, сэр. Необъяснимый, дикий страх. Сержант Торрес докладывает, что люди на грани паники. Говорят о… движущихся тенях в периферийном зрении. О чувстве, что за ними следят. Температура внутри продолжает падать».
«Тени?» – Кайл почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Как в кошмарах. «Это психоз? Отравление газом?»
«Скафандры показывают норму, сэр. Воздух чист. Но…» Голос Варгаса дрогнул. «Они нашли следы борьбы. Стрельбы. Много стрельбы. Стены и пол… изрешечены. Но не только пулями».
Голографический проектор ожил, передавая изображение с камеры сержанта Торреса. Картина была удручающе знакомой и в то же время чудовищно новой. Стреляли отчаянно, наугад – пулевые отметины покрывали стены, потолок, оборудование. Видны были следы отчаянной рукопашной – опрокинутые столы, разбитые мониторы. Но это было не главное.
