Брызги мокрого снега летели мне
прямо в лицо, а солнце слепило глаза. Я мчалась вниз по склону, и
мне было на все наплевать.
Когда самолет заходил на посадку,
сильно вьюжило, потом резко поднялась температура и трассы закрыли,
опасаясь схода лавин. И я просидела три дня из выделенных на отпуск
пяти, разглядывая белизну за окном, стены номера и телевизор.
Вечерами я выбиралась в лобби послушать саксофониста и пыталась
избежать навязчивого внимания со стороны: в тридцать семь некоторые
успешно выходят замуж за принцев, а некоторые стремятся заполучить
обеспеченных жен.
Вроде меня.
И плевать, что мне пятьдесят, что
жизнь меня потрепала порядком и налицо в прямом смысле слова
искусство лучших косметологов столицы. Зато у меня за плечами —
опыт и умение несколько разнообразить беседы, а также понимание,
что не только ноготочки привлекают мужчин. Ум, нажитая кровью и
потом мудрость, появившееся с возрастом улыбчивое спокойствие… И
деньги, конечно же. Но тут, на горнолыжных курортах, так: отдельно
— семьи с детьми, отдельно — разновозрастные фанаты катания,
отдельно те, кто приехал отдыхать, потому что больше сейчас и
некуда, а дальше две разнополые группки: одни рыщут в поисках
принцев, другие охотятся за королевами.
Сегодня я неслась по склону, а за
мной гнался самый настоящий нефтяной магнат. Если, конечно, можно
было его словам верить, но я и не верила.
Мне было важно, что я вижу снег и
солнце и скорость чувствую всем существом. Идиоты гоняют на тачках
— я только хмыкаю из окна своего автомобиля, когда их бесцеремонно
тащат в патрульную машину сотрудники ДПС. Гонщики-неудачники,
идиоты, кое-как расплатившиеся с кредитом и, слава богу, пока
никого не убившие. Кого вы пытаетесь этим всем впечатлить? Неужели
судью? Бедные судьи!
А я — я знаю, что такое настоящий
экстрим. В девяностые годы отец пришел из НИИ и грустно развел
руками, а мать давно уже забыла, как выглядит ее родной завод. А я?
Я просто достала полторы тысячи долларов, которые заработала за
пару лет, торгуя в каникулы на рынке, заняла еще тысячу у друзей и
отправилась на раздолбанном автобусе в Польшу.
Дальше были: брошенный за
ненадобностью институт, первая палатка на Черкизовском рынке, потом
— Савеловский рынок, где я хотя бы не мерзла, регулярный и уже
комфортный шопинг в Стамбул. Затем Италия, миланские выставки и
фото на фоне гор, отделанные гранитом торговые центры, потом
кончились гламурные нулевые и воцарился всем известный
«Али-Экспресс», развивались интернет-магазины, юные барышни
покупали модный гардероб, прикладывая к кассовым аппаратам
кредитные карты, а я могла бы начать писать историю современной
модной индустрии. Но вместо этого я держалась на рынке и забирала
места у менее изворотливых конкурентов. То, чему меня научил
бизнес: стисни зубы и двигайся дальше, и однажды мимо тебя
проплывет труп твоего врага.
Я занимала денег в долг у братвы —
какая наивная, я надеялась, что смогу отдать его как-то иначе, а
может, мне совсем повезет, и я выйду удачно замуж за кого-то из
моих кредиторов, но нет, однажды мне выкатили проценты и пришлось
продавать дачу, которую я только что купила родителям… Жарким летом
ночной ураган уничтожил четыре из шести моих павильонов и разметал
ассортимент по близлежащим балконам. Спустя два месяца я проснулась
и поняла, что потеряла практически все, а потом… Но я выстояла. Вот
она я, Мария Успенская, в списке самых богатых женщин страны.
Список, который, на мое счастье, известен только налоговой. Мало
кому приходит в голову, что эти три интернет-магазина и восемь
торговых марок разного рыночного сегмента, и даже эта косметическая
линия с иностранным названием принадлежат мне. Мне пятьдесят, я
знаю, что значит риск, и по пустякам никогда не рискую.
