Примечание.
Дорогой читатель, я был против опубликования этой истории, но Шума
сказала, цитирую: "Док, у такого феерического идиотизма должно быть
как можно больше свидетелей".
Примечание к
примечанию. Историю нашего знакомства с Шумой можно
прочитать в отдельном рассказе на профиле любезного автора, что
согласился описать наши приключения. Зовут его Марк Качим, и без
него я бы не справился. Так что подпишитесь на профиль, сделайте
ему приятное. Ну и рассказ прочитайте - "Рыбий доктор"
называется.
https://litnet.com/ru/book/rybii-doktor-b256476
________________________________________________________________________
— Странно, он ведь должен был
помереть уже… — я переглянулся с такой же растерянной Шумелкой и
присел возле вольера на корточки.
Детеныш стингарийской гончей с
трудом поднял голову и зашлепал по стерильно-чистому полу
размочаленным, словно плетка, хвостом. Глядя на это, я в очередной
раз задался вопросом, почему существо, выглядящее как помесь кита с
черепахой и кальмаром, назвали “гончей”.
— Я… — вдруг сказала Шума и опустила
глаза.
— Что? — испугался я и принялся
немедленно осматривать детеныша.
— Только не ругайся… — на Шумелку
стало жалко смотреть. — Он же к утру умер бы все равно…
Я наконец догадался проследить за ее
взглядом и увидел шприц на добрую сотню.
— Что ты ему вколола?..
— Я… — Шума схватила шприц. — Ты
сказал колоть ангипран, но в учебнике были описаны случаи, когда
лучше помогал токсипрофен. Причем ударная доза.
— Он же не совсем антибиотик… — я
задумчиво потер подбородок. Токсипрофен относился скорее к
противовоспалительным, но обладал выраженным антимикробным и чуть
менее выраженным иммуностимулирующим действием. Одно из тех
чудесных эффективных и дешевых в производстве лекарств для
ветеринарного использования, которые никогда не пройдут
аккредитацию для использования на людях. Ведь зачем, скажите,
пожалуйста, человеческой медицине лекарство, которое реально
лечит?.. — И сколько ты ему вколола?
— Пятьдесят миллилитров…
— Сколько?! — у меня в голове не
укладывалось, как так вышло, что при такой дозе и критической
стадии заболевания у детеныша еще не отказала печень со всеми
вытекающими.
Тут малыш закашлялся и отхаркнул
розовую пену. Ожидаемо: противовоспалительные этого класса всегда
давали побочный эффект на слизистую кишечника, а тут ударная доза.
Но, видимо, если бы не она, детеныш был бы уже мертв, как и
предполагалось.
— Знаешь, похоже,
иммуностимулирующее действие в данном случае сыграло ключевую роль,
— я старался говорить строго: Шума все-таки своевольничала сейчас
и, возможно, своевольничала преступно. — У стингарийских гончих он
в принципе очень сильный, может, с такой помощью и справится теперь
с инфекцией. Желудок только лечить придется, но это потом. Если
выживет.
Детеныш навострил пока еще висячие,
но уже скоро обещавшие встать острыми конусами ушки и посмотрел на
меня живым, полным любопытства взглядом. Учитывая, что вчера он мог
только беспомощно закатывать зрачки, с усилием борясь за каждый
вздох, что-то мне подсказывало, что самоуправство Шумы станет для
него роковым, но роковым счастливо.
— Прости, Док, — Шума и сама
понимала, как сильно накосячила, и теперь стояла передо мной,
склонив повинную голову.
— Одного “прости” мало, — я покачал
головой. Ненавижу наказывать, но в данном случае без этого было не
обойтись. — А если бы это был зарубский кролик с насморком? Или
баютун, которого просто привезли на прививку? Этим животным
противопоказан токсипрофен! Да мы за них никогда в жизни не
расплатились бы, не говоря уже о том, что ты просто убила бы
здорового зверя. Почему ты не спросила у меня?
— Я… — Шума шмыгнула носом, но потом
набралась смелости и посмотрела мне в глаза. — Я знаю про кролика и
баютуна. И спросила бы обязательно. Просто ангипран все равно бы не
помог, правда ведь?
