Иногда так трудно поверить в то, что всё случается к лучшему, и все испытания – это дар свыше, посланный для того, чтобы сделать человека лучше и сильнее. Я не верю в это. Да и не верил никогда. Эта теория всегда казалась мне красивой сказкой для самоуспокоения, выдуманной несчастливыми людьми. Я любил рассуждать здраво и смотреть на жизнь не сквозь призму розовых очков. Да, получалось больно, страшно, несправедливо, но я хотя бы не тешил себя ложными надеждами. Мы с моим другом были в этом схожи. Но он всё равно умудрялся оставаться светлым человеком, а от меня, казалось, исходил сплошной негатив. Мой друг Юрий не сильно задумывался над всякими философскими вещами. Он просто делал свою работу. Он оставался верен своему долгу – долгу солдата и самоотверженно защищал Родину, не требуя у судьбы ничего взамен.
Недавно я увидел его портрет на билборде по дороге на работу. И резко вдруг резануло осознание того, что моего друга больше нет. Так страшно осознавать, что это навсегда. Что его не будет ни через десять, ни через двадцать лет – никогда. И мне так хочется рассказать его историю во всеуслышание. Так пусть же она звучит набатом. Пусть она вдохновит тех, кто ещё только готовится встать на этот сложный путь – путь служения Родине, ибо нет дела благороднее этого!
Тогда мне показалось, что всё его лицо светилось на портрете, а особенно выразительными были глаза, будто смотревшие в самую душу. Жаль, никто этого не замечал. Люди спешили на работу и по своим делам, и даже не обращали внимания друг на друга, куда уж на героев войны на билбордах. И никто даже не догадывался о том, что все они живы, живее всех живых, и вынуждены лицезреть этот позорный образ жизни своих бывших современников из другого мира.
Я не осуждал людей, ведь у большинства из них было полно забот, но чисто с моральной точки зрения, им бы не помешало разок поднять голову, оторвать взгляд от своих мелочных бытовых проблем, чтобы хотя бы знать своих героев в лицо.
В последующие разы по дороге на работу я старался всё же как можно реже смотреть на портрет героя, потому как на глаза мне сразу же начинали наворачиваться слёзы от жгучей несправедливости. Он прожил достойную жизнь, хоть и короткую. Единственное, о чём можно было жалеть, так это о том, что он не оставил после себя наследников. Так уж получилось. И это печально. Потому как такое случается сплошь и рядом. Благородные, достойные мужчины, пожертвовавшие собой, редко продолжают себя. Они верны долгу, Родине, и всё, что касается личного счастья для них второстепенно, оттого и гены геройства, если таковые существуют, не передаются далее. Зато всякий сброд, вроде алкоголиков, наркоманов и бездельников плодится, как мухи, засоряя общество и направляя его на путь деградации. А вдруг что случится, спасать потом весь этот биомусор в большинстве приходится таким, как мой друг.
Возможно, я рассуждал до жути цинично и высокомерно. Я не был Господом Богом, не мне было судить, кому жить, а кому умереть, но вопиющая несправедливость, коснувшаяся моего друга, просто бесила меня. Почему он не выжил? Почему такие, как вышеперечисленные неугодные обществу элементы, продолжат себя, а его род вынужден будет прерваться?
Юра говорил, что он всегда был сосредоточен лишь на службе и отодвигал личную жизнь на последний план. С самого детства он грезил о карьере военного, и уже тогда был полон решимости следовать долгу солдата до конца. Уже в таком юном возрасте он понимал, по крайней мере, рассматривал такую возможность, что когда-нибудь ему придётся пожертвовать собой, поэтому он сделал это без малейших колебаний.
Юрий был сыном пограничника. Он родился на Дальнем Востоке. С детства его окружали военные, да и он сам, с пятого класса уже надев погоны кадета, вряд ли смог бы свернуть с этого Пути. Он стал его призванием. Я был глубоко благодарен родителям Юрия, которые воспитали его настоящим Воином, настоящим Мужчиной, верным своему долгу. Я гордился им, как собственным братом, сыном, отцом. И вместе с тем сердце моё охватывала горечь при мысли о том, что прожил он так мало.
