- Ты пришла ко мне...
Пришла. К кому? Куда и зачем?.. Недоумение подняло голову, но
тут же растаяло, убаюканное шелестом листвы. Полный месяц щедро
одаривал землю небесным сиянием, а ноги тонули в папоротнике:
ночное светило подчеркивало каждую пушистую ветвь, осыпая их
волшебной пыльцой.
- Красивая. - Холод прозвучавшего над небольшой поляной голоса
пробирал до костей.
Что-то мешало рассмотреть говорившего. Темнота? Деревья, стоящие
почти сплошняком? От одного из стволов отделилась черная тень.
Высокий силуэт - куда выше, чем любой человек из народа Маэ.
Мужчина.
Я непроизвольно отступила назад, но ощущение уз, связывающих нас
с незнакомцем, только усилилось. Луна скрылась за облаком, и
мерцание папоротника потухло: мягкие иглы заостренных листочков тут
же превратились в кинжалы и пребольно полоснули по икрам.
- Постой. Подойди, - невидимая струна натянулась и впилась в
плоть, вынуждая сделать два шага вперед. Стоило сократить
расстояние, как натяжение ослабло, а душу затопила уверенность.
Я пришла. К кому пришла? Куда и зачем?.. Да не все ли равно.
“Я должна быть здесь, с ним” - знание старше, чем я, старше
столетних сосен, окружающих нас плотной стеной, - наполняло
умиротворением. Он - мой дом, моя основа и моя душа. Он - весь этот
мир и миры, что лежат по соседству. Я дошла.
- Да, так. Иди ко мне, ближе... - человек, существо или... бог?
(чем дальше, тем ясней мне казалось, что он - именно бог) тоже
двинулся ко мне. Его движения были плавны и незаметны, шаги -
бесшумны, как поступь лесного кота, и лес сам расступался перед
ним, уступая дорогу.
Стоило ему приблизиться, и моя уверенность сменилась робостью.
Черты лица пришельца ускользали от взгляда, проваливаясь сразу
вглубь, в сердце, зато глаза...
В прошлой жизни, случившийся еще до нашего похода, я не раз
ходила в кузницу посмотреть на то, как куют оружие. Кузнец -
красный в отблесках огня и мокрый от пота - плавил серебро,
переливая растопленный металл в форму для наконечников копий и
стрел. Густая, пылающая серебристым светом жижа клубилась в тесном
узилище, постепенно охлаждаясь и застывая.
Таким же расплавленным, червленым серебром сияли в темноте глаза
моего бога.
- Почему ты дрожишь? - он подошел вплотную, и я опустила веки,
так как не могла вынести его острого искрящегося взгляда.
- Я не обижу тебя, милая. Говори.
- Здесь холодно. - Я раскрыла рот, и изо рта вырвался пар. На
земле вокруг нас вдруг заблестел иней.
Холодно, но совсем недавно ведь было жарко?.. Я помню, как
пробиралась сквозь чащу, сгорая от нетерпения и странной жажды,
захватившей не только тело, но и сам разум, и как скинула теплый
шерстяной плащ с кожаными сапогами по пути сюда... Теперь
исцарапанные ноги ныли, но вблизи мужчины боль забывалась, сменяясь
сладкой истомой, поднимавшейся по конечностям вверх и наполняя меня
сосущим предвкушением чего-то прекрасного.
- Рядом со мной всегда так. Ты привыкнешь. - Он приподнял мой
подбородок, заставив смотреть прямо, а потом и вовсе обхватил
ладонями лицо. Его руки оставили два пылающих отпечатка на моих
щеках: прикосновение сверхъестественного существа сначала обожгло
раскаленными докрасна углями, потом пробрало нестерпимым морозом. Я
хотела закричать, но не смогла издать ни звука. Серебряные глаза
смотрели прямо в душу, ввинчивались острыми спиралями в мозг,
вливались в сознание жидким металлом и там застывали, приобретая
новую форму и подстраивая форму под себя.
Спустя несколько мгновений пытка ослабла, и я снова
почувствовала свое тело. Ладони мужчины теперь ощущались иначе -
покалывание сотен острых иголочек воспринимались как единое
саднящее ощущение, плавно перешедшее в почти приятную щекотку. Не в
силах сбросить эти оковы, я подняла руки и дернула ворот широкой
нательной рубахи, разрывая ткань.
