Пролог
Июнь 1925 года.
Три месяца минуло с того дня, как залпы орудий бронепоезда «Победа» возвестили об освобождении Москвы. Три месяца тяжелейших боев, зачисток, восстановления хрупкого порядка в столице и отчаянных попыток удержать расширяющийся плацдарм вокруг нее. В Самаре, временной столице израненной, но не сломленной Советской Республики, шло очередное совещание высшего руководства страны. За длинным столом в просторном, но строго обставленном кабинете собрались те, на чьих плечах лежала вся тяжесть ответственности за выживание миллионов.
Иосиф Виссарионович Сталин, Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) и Председатель ГКО, молча слушал докладчиков, его взгляд из-под густых бровей был внимателен и непроницаем. Рядом с ним сидел Михаил Васильевич Фрунзе, Наркомвоенмор и Главком, его лицо, изборожденное морщинами и отмеченное печатью постоянного напряжения, выражало сосредоточенность. Чуть поодаль расположился Семён Михайлович Будённый, командующий Особой Ударной Конной Армией и по совместительству Наркомпуть, его знаменитые усы то и дело подрагивали, когда речь заходила об особо острых моментах. Присутствовали также Алексей Иванович Рыков, ведавший экономикой выживания, Феликс Эдмундович Дзержинский, отвечавший за порядок и безопасность в тылу, и другие ключевые фигуры Совнаркома и Реввоенсовета.
Докладчик, Тухачевский, Начальник Штаба РККА, с картой в руках обрисовывал текущую обстановку. Говорил о медленном, но неуклонном продвижении на запад от Москвы, о формировании новых частей из спасенных москвичей и прибывающих с востока подкреплений. Центральной темой, как и всегда, была война с упырями, с ордами «Прометея», ведомыми остатками безумных «лейтенантов» Оболенского и новоявленными, еще более дикими вожаками.
– …и, конечно, товарищи, нельзя не отметить последний, поистине выдающийся подвиг двадцать пятой дивизии и ее командира, товарища Чапаева, – Тухачевский перевел дух, указывая на карте только что освобожденные районы к северо-западу от столицы. – Его рейд на Москву позволил нам не только уничтожить крупное гнездовье упырей, но и захватить крайне важные склады с боеприпасами и, что немаловажно, продовольствием. Товарищ Чапаев в очередной раз продемонстрировал свои уникальные командирские качества, умение действовать нестандартно и вести за собой людей даже в самой отчаянной ситуации.
В зале одобрительно загудели. Однако Климент Ефремович Ворошилов, Командующий Волжским Военным Округом, человек прямой и несколько прямолинейный, сдвинул брови. Он отвечал за оборону Поволжья и формирование резервов, и каждый боец был у него на счету.
– Безусловно, товарищ Тухачевский, заслуги Чапаева неоспоримы, – начал Ворошилов, его голос был ровным, но с жесткими нотками. – Однако до меня доходят сведения, что и в этот раз отряд товарища Чапаева понес весьма ощутимые потери. Если каждый такой рейд, пусть и успешный, будет стоить нам стольких жизней, то какими силами мы будем дальше воевать? Не слишком ли высока цена за эту, так сказать, чапаевскую удаль? Нам нужны не только героические прорывы, но и бережное отношение к каждому красноармейцу.
Воцарилась тишина. Вопрос был острым, и многие в душе разделяли опасения Ворошилова. Но тут же поднялся Будённый. Его мощная фигура, казалось, заполнила собой все пространство. Он обвел присутствующих суровым, но справедливым взглядом старого солдата, знающего цену и победе, и потере.
– Климент Ефремович, – начал Будённый, его голос гулко разнесся по кабинету, – ты человек военный и должен понимать, что война с этой нечистью – это не позиционные бои Первой Мировой и даже не маневренная Гражданская. Здесь каждый бой – на грани. Чапаев действует на острие, там, где другие бы и носа не сунули. Да, потери есть, и сердце кровью обливается за каждого погибшего бойца. Но скажи мне, кто еще способен на такое? Кто еще может так воодушевить людей, что они идут на верную смерть и побеждают? Его последний рейд – это не просто Москва, склады и продовольствие. Это еще один гвоздь в гроб этих тварей, это надежда для тысяч людей, это доказательство того, что мы их бьем и будем бить! А потери… Потери на войне, к сожалению, неизбежны, особенно когда ты дерешься не с армией, а с чумой, которая сама себя пополняет павшими. Чапаев бережет людей как может, но он выполняет приказ, и выполняет его блестяще!
