Михаил проснулся от настойчивого писка будильника. Механический голос, словно назойливая муха, сверлил мозг, напоминая о существовании мира за пределами его зашторенной спальни. Он с трудом разлепил веки, чувствуя, как к ним словно приклеилась тонкая пленка пыли и слез. На прикроватной тумбочке, среди смятых салфеток и пустых стаканов, лежал его мобильный телефон. Экран высвечивал безжалостное «7:00».
Михаил попытался сесть, но тело отреагировало протестом. Ноющая боль пронзила спину, а голова раскалывалась, словно ее изнутри раздирали осколки стекла. Он застонал и снова упал на подушку, лицом к стене. Шесть месяцев. Шесть месяцев прошло с того дня, как жизнь перевернулась с ног на голову, превратившись в бесконечную череду бессмысленных дней, наполненных лишь болью и отчаянием.
Анна. Одно это имя – словно удар под дых. Воспоминания о ней вспыхивали в голове, яркие, живые, словно кадры из старого фильма. Ее смех, ее глаза, наполненные теплом и любовью, ее прикосновения – все это было словно вчера. Но вчера уже никогда не вернется. Осталась лишь зияющая пустота, разрастающаяся с каждым днем, поглощая его целиком.
Он с трудом поднялся с кровати и, шатаясь, направился в ванную. В зеркале отразилось бледное, осунувшееся лицо с запавшими глазами и густой щетиной. Он выглядел старше своих тридцати пяти лет. Смотрел на себя, словно на чужого человека.
– Ну что, красавчик, – пробормотал он, глядя на свое отражение. – Как жизнь? Всё так же радует?
Он открыл кран и плеснул холодной водой в лицо. Это немного взбодрило, но не прогнало ощущение липкой тоски, въевшейся в каждую клетку его тела.
Квартира напоминала поле боя. Разбросанные вещи, пыль, немытая посуда в раковине – все это говорило о полном отсутствии заботы о себе. Он перестал замечать беспорядок, он стал частью его нового, сломанного мира.
Он прошел на кухню и открыл холодильник. Внутри – полупустые полки, пара вялых огурцов и початая бутылка пива. Он взял пиво и отпил прямо из горла. Холодная жидкость обожгла горло, но не принесла облегчения.
В гостиной на диване лежал старый плед, которым Анна любила укрываться, когда смотрела фильмы. Михаил подошел к нему и взял его в руки. Ткань сохранила едва уловимый запах ее духов. Он прижал плед к лицу и закрыл глаза.
– Ань, – прошептал он. – Где ты? Почему ты ушла?
Ответа не было. Лишь тишина, давящая, гнетущая тишина, пропитанная запахом пыли и одиночества.
Вдруг зазвонил телефон. Михаил вздрогнул, словно от удара. Он посмотрел на экран. Звонила его сестра, Ольга. Он не хотел с ней разговаривать. Он устал от ее сочувствия, от ее попыток поддержать его. Он знал, что она скажет: «Миша, тебе нужно жить дальше. Анна не хотела бы, чтобы ты так страдал». Он устал это слышать.
Он сбросил звонок. Но телефон зазвонил снова. И снова. Он вздохнул и наконец ответил.
– Да, Оль?
– Миша, ну что ты творишь? Почему ты не отвечаешь на звонки? Мы волнуемся за тебя, – в голосе Ольги слышалась тревога.
– Я в порядке, – пробормотал Михаил.
– В порядке? Да на тебя смотреть страшно! Ты когда в последний раз ел? Ты похож на тень, – Ольга не унималась.
– Я ем, – огрызнулся Михаил. – Не волнуйся.
– Не волноваться? Ты шутишь? Миша, тебе нужна помощь. Пожалуйста, дай мне помочь тебе.
– Мне никто не может помочь, Оль, – сказал Михаил. – Никто.
– Не говори так. Мы все рядом. Мы любим тебя.
– Любите? А где вы были, когда она умирала? Почему никто не смог ее спасти? – в голосе Михаила зазвучал гнев.
– Миша, это был несчастный случай. Ты же знаешь, – Ольга попыталась успокоить его.
– Несчастный случай? А кто был за рулем той машины? Кто? Несчастный случай! Да это убийство! – Михаил сорвался на крик.
