Огромная благодарность за помощь
Лере, моему любимому другу!
Все события, персонажи, ситуации
- выдуманные. Любые совпадения случайны.
Мороз такой, что окна заледенели
намертво. Кое-как отскреб себе часть лобового стекла - все равно ни
хрена не видно. Как в танке еду. Машина поскрипывает от возмущения,
ее пушкой с утра отогревали. Домой бы сейчас, под одеяло. И девушку
фигуристую, чтобы в одном белье у плиты оладьи пекла. А не вот это
все, что началось в половину шестого.
А впрочем, зачем мне оладьи? Пусть не
готовит. В трусах лишь бы красивых.
Даже музыка не радует, снова и снова
зеваю. Где, интересно, сейчас люди знакомятся? Барабаню пальцами по
рулю. В ночных клубах? Барах? В интернете? Каждый раз после долгой
командировки жизнь словно с нуля начинаю. Жаль, красотки не падают
с неба, я бы поймал. Ага, размечтался. Так не бывает.
Да, определенно точно — стопудово
поймал бы и... нахрен эти оладьи!
Дорога пустая, колеи глубиной
сантиметров пятнадцать, не хотелось бы потерять управление. Минус
тридцать показывал градусник на выезде из города, а здесь, на
трассе, кажется, еще холоднее.
Поэтому я изрядно удивляюсь, когда
вижу припаркованный справа белый мерс, лямов примерно в четыре
можно его оценить. Стоит себе, прогревается. Проношусь мимо на
приличной скорости, и следовало бы продолжить путь, вот только...
внутри скребет неприятное предчувствие. До ближайшей деревни
километров сто, холод адский, у мерса двигатель заведенный, а
значит - там люди.
Почему они стоят на месте?
Жму на тормоз, плавно сбрасываю
скорость. Вырулить с колеи сложно, тачка недовольно буксует.
Если там какая-то парочка идиотов не
смогла сдержать страсти и развлекается - головы, клянусь, оторву
обоим!
Не спать. Спать нельзя ни при каких
обстоятельствах. Стоит всего лишь на пару секунд прикрыть глаза на
морозе, расслабиться и... И все. Нету больше человека. Не помню,
где и когда такое вычитала, но сейчас предостережения всплыли в
памяти удивительно четко.
Веки с каждой минутой будто свинцом
наливаются, но мне всего двадцать шесть лет и я не собираюсь так
просто сдаться.
Угораздило же встрять на этой
бесконечной трассе! Одной. Зимой. Машине чуть больше пары лет, и за
это время детка ни разу меня не подвела. Все бывает впервые: первая
мастурбация, первый поцелуй, первая любовь, первая проколотая шина.
За первое меня прилюдно отругали в детском саду, из-за последнего,
видимо, даже отчитать не успеют. Родителей до слез жалко.
Связи нет. Вдоль трассы стеной
тянутся высоченные сосны, припорошенные чистейшим снегом — глаза
слепит. И тишина.
Прошло больше шести часов, как я тут
одна-одинешенька, стрелка бензина давно легла горизонтально, мне
остается только молиться. Все жду спасательных вертолетов, но
что-то не видать их. Мимо пронеслись две машины, ни одна не
остановилась.
Я пробовала дежурить на улице, но
во-первых, там дико холодно, во-вторых - дело совершенно
бессмысленное, потому что трафик не просто стремится к нулю, он
реально нулевой.
Сперва я щедро грелась от печки, но
минуты складывались в часы, а помощи все не было, и я догадалась,
что подобное расточительство может стоить мне жизни. Теперь я
завожу мотор каждые двадцать минут, чтобы не дать машине и себе
заледенеть окончательно.
Последний час не чувствую пальцев ног
и рук, ресницы покрылись инеем. Пробовала и двигаться, и
разминаться, но холод настолько жгучий, что это не помогает. Мне
страшно. Очень, просто до безумия страшно.
Кирилл, ну где же ты? Обещаю, что
сделаю все, как ты хочешь. Никогда больше не стану с тобой спорить!
Исполню любые желания, только забери меня отсюда! Вытащи меня,
спаси! Вытираю слезы и шепчу: я уже часа два как на все готова.
