«Бывает: погаснет звезда, но, поскольку она невообразимо далеко от нас, мы продолжаем её видеть – мчится в пространстве свет, но это уже мёртвый свет, звезда-призрак, смерть…
Нечто подобное, кажется, произошло и в нашем случае – мы всего лишь наблюдаем свет угасшей звезды, не зная, что самой звезды давно уже не существует».
(Александр Бушков)
Этот город так и не стал для него своим, хотя Андрей прожил здесь без малого тридцать лет. Москва упорно отвергала его, нахального провинциала, с какой-то радости возомнившего, что он имеет право находиться среди избранных.
***
…Он помнил столицу конца девяностых, когда приехал покорять её борзым восемнадцатилетним пацаном с единственной стодолларовой бумажкой в кармане: неухоженную, потасканную, опухшую, словно дешёвую похмельную шлюху с облезшим маникюром и отросшими непрокрашенными корнями волос, но при этом дерзкую, выжившую после дефолта и полную самых радужных надежд.
Помнил серые загаженные улицы, тут и там расцвеченные неряшливыми пятнами наружной рекламы: «МакДоналдс», «Юпи», «Мальборо», «Сникерс» и «Кока-кола»… Помнил, как стоял однажды на Москворецком мосту, игнорируя яростное урчание голодного желудка, и заворожённо пялился на роскошный фасад гостиницы «Балчуг», в которой останавливались самые крутые мировые звёзды – от Майкла Джексона до Мика Джаггера. Таращась с моста на всё это великолепие, Андрей мысленно поклялся, что однажды тоже сможет позволить себе президентский номер в «Балчуге».
А пока что он снимал комнату у полусумасшедшей древней старухи с пятью кошками, одевался у челноков в Луже или на Черкизоне1, питался раз в сутки беляшами и пирожками с капустой, жаренными на прогорклом масле и купленными с уличного лотка, подрабатывал то курьером, то промоутером, а в свободное время обивал пороги музыкальных студий и оставлял там аудиокассеты со своими любительскими записями.
***
…На смену лихим девяностым пришли сытые нулевые. Теперь Андрей не ютился по съёмным углам и не питался беляшами – он нежился в лучах обрушившейся на него славы и всенародной любви. О, Москва нулевых была к нему куда более благосклонна! Она баловала, холила и лелеяла, жарко шепча между страстными объятиями и поцелуями, словно пылкая любовница, что он самый лучший, самый красивый, самый желанный, единственный и неповторимый. Она и сама расцвела, стремительно приобретая лоск и превращаясь в настоящую светскую столицу. Именно в нулевые в Москву пришёл гламур. Здесь начали устраивать невиданные по масштабу презентации, фуршеты и вечеринки, и на каждой из них Андрей был почётным гостем.
