Глава 1. Опять двойка
Егор брел по узкой тропинке, петляющей между высокими соснами лесополосы. Хмурое осеннее небо давило на плечи не хуже родительского гнева, который неминуемо ждал его дома. Двойка по алгебре красовалась в дневнике как клеймо, и каждый шаг к дому был шагом к неизбежной расплате.
Егор – высокий и худощавый молодой человек с светлыми, чуть волнистыми волосами, которые мягко падают на лоб. Его голубые глаза искрятся живостью и иногда тревогой, особенно когда он думает о своем отце. Телосложение у него легкое, изящное, он часто движется с осторожностью, словно боясь нарушить чей-то покой. Он часто чувствует страх перед своим отцом-военным, потому что знает: за каждую провинность он рискует получить строгое наказание. В его воображении отец – это не просто строгий человек, а нечто большее – сравнение с Кощеем кажется ему вполне уместным: такой же злой, холодный и неприступный. Отец всегда сидит на своем троне – в кресле перед телевизором, словно правит своей маленькой империей, а его строгий взгляд и суровая манера держаться внушают Егору трепет и уважение.
Однажды Егор решил прокатиться на велосипеде. Он был так увлечен, что не заметил, как цепь на велосипеде порвалась. Он попытался починить ее сам, но безуспешно. Вечером, когда отец узнал о случившемся, его лицо стало еще более суровым.
– Егор, что ты натворил? – строго спросил отец, входя в комнату.
– Я порвал цепь, папа… – тихо ответил Егор, опустив глаза.
– Ты что, не умеешь обращаться с велосипедом? – его голос стал холоднее. – Ты что, думаешь, что все можно делать безответственно? Егор молчал, чувствуя, как его сердце колотится.
– На две недели ты сидишь дома, – сказал отец, его голос был твердым. – Ни на улицу, ни на улицу, ни к друзьям. Пусть это будет уроком.
Прошло две недели. Егор сидел дома, скучая и размышляя. Он часто спорил с матерью, пытаясь оправдать свою неосторожность.
– Мам, я же старался, я не хотел порвать цепь! – говорил он. – Егор,
Егор, твой отец просто хочет, чтобы ты был более ответственным, – отвечала мать, стараясь смягчить ситуацию. – Он любит тебя, просто показывает это по-своему.
Но Егор не понимал. Любовь отца казалась ему такой же холодной и далекой, как звезды в ночном небе. Он чувствовал себя одиноким и непонятым в собственном доме. Единственным утешением были книги, которые он читал запоем, уносясь в миры, где не было места строгости и наказаниям.
“Отец меня убьет,” – пробормотал семнадцатилетний парень, пиная ногой опавшие листья.
Деревня Кленовка, где он жил всю свою жизнь, находилась за лесополосой. Обычно Егор преодолевал этот путь за пятнадцать минут, но сегодня он специально выбрал самую длинную дорогу и брел нарочито медленно, оттягивая момент встречи с родителями.
Холодный ветер пронизывал насквозь его потрепанную куртку. Последние лучи солнца пробивались сквозь ветви деревьев, создавая на земле причудливые тени. Егор поправил лямку рюкзака и вздохнул. Еще никогда ему так не хотелось оказаться где-нибудь подальше от дома.
И тут краем глаза он заметил странное мерцание среди деревьев – голубоватый свет, пульсирующий в глубине леса. Егор остановился, вглядываясь в чащу. Свет то появлялся, то исчезал, словно манил к себе.
– Что за чертовщина? – Егор сощурился, пытаясь разглядеть источник света.
Здравый смысл подсказывал продолжить путь домой, но перспектива родительского гнева делала любое другое приключение более привлекательным. К тому же, любопытство всегда было его слабостью.
– Да к черту всё, – пробормотал Егор и свернул с тропинки в лес.
По мере приближения к странному свечению, он заметил, что воздух становится плотнее, а между деревьями клубится туман – не обычный, а какой-то слишком белый, почти молочный. Туман обволакивал ноги, поднимаясь выше колен, создавая ощущение, что Егор идет по облакам.
