- Я пропа-ала-а, - заливала
окружающих пьяными слезами. - Ик…. всё пропа-ало…. Теперь
больше никогда я не смогу ни за кого выйти за-амуж…. я даже
поцеловаааать никого не могу. Ик. Моя жизнь ко-ончена-а…
Удрученные друзья сидели вокруг меня,
молчали и подливали настойку. А что они могли сказать? Ни
сказать, ни сделать ничего уже нельзя. Я же продолжала
размазывать слезы и сопли по опухшему лицу.
- И на ба-ал теперь не пойти-и….
Почему-у такая несправедли-ивость! Демонская печа-ать! За что мне
такой у-ужас!?
Вообще истерики мне были мне не
слишком свойственны, но не тогда, когда жизнь кончена.
Во всяком случае, моя жизнь, как
женщины. Причем, она и начаться-то не успела!
А ведь все было так чудесно! Если
вспомнить начало этого дня. Каникулы завершились,
студенты снова появились в Академии. Наша пятерка собралась вместе
после двух месяцев разлуки. Я во время каникул помогала маме.
Светлый Асалас уезжал к родителям в Мир Грез - и, как всегда,
вернулся весьма раздраженный. Небесный оборотень Грррхарррлак,
которого мы все называли Глак (но упаси Тьма вам его так назвать,
это только друзьям дозволялось) как один из самых отстающих в плане
магии и наук, но один из самых сильных физически учеников, отбыл
практику - наказание на границе с северными землями. Обзавелся,
конечно, парой устрашающих шрамов и отказался их убирать у
целителей, так как гордился ими безмерно. Непробиваемая на
эмоции друида - вампирша Синь провела все лето за учебниками,
научилась особым способам зельеварения и даже поучаствовала в
каких-то археологических раскопках на окраине материка. Ну
а наш Рекена, престраннейшая помесь амфибии и великана с
минимальными магическими способностями, два месяца просидел на
кладбище, надеясь что его зачатки некромагии перед последним курсом
проявят себя немного лучше, и ему хоть одного покойника удасться
поднять.
Что могла такая компания сделать,
собравшись вместе? Конечно, пойти в ближайший к Академии кабак
и напиться.
На нас косились, но не трогали - за
три года привыкли уже. Косились больше для того, чтобы вовремя
вывести, личности мы были буйные и взрывоопасные. Правда, всегда с
лихвой оплачивали разгром, даже если косвенно
оказывались виноваты. За что нас хозяин кабака, господин Юрко,
все-таки любил и подкармливал, когда мы были на мели.
В общем, обменявшись новостями и
слухами, мы отдали должное напиткам и еде, и решили, как всегда,
подзаработать. При том, что никто из наших родителей бедным не был,
просить у тех денег на всякие важности было не с руки. А значит,
кроме стипендии нужно было еще где-то еще брать звонкую монету. Чем
мы успешно и занимались в качестве наемников. Заказчики нас
находили просто - как и всех, кто подвизался на этом поприще. В
каждом крупном городе выходила газета, где они размещали свои
пожелания и сроки выполнения, а желающие подзаработать принимали
их. Понятно, чтобы не было столкновений среди наемников, газета
была магическая - стоило кому-то зачитать объявление и произнести
заклинание согласия, как объявление это из газеты исчезало, и
возвращалось только в случае неудачи.
Слишком простые объявления мы отмели
сразу - пара монет за корень паруша или взыскание долга нас не
интересовали. Убийства тоже. Не убивали из принципа - хоть
даже сто раз объявление подтверждалось печатью судей. Знали мы это
правосудие и законы, и никто из нас не хотел оказаться причиной
смерти невиновного.
Завуалированные предложения разбоев
со скрипом тоже отложили - несколько месяцев назад мы едва не
попались, и ректор, который видел на самом деле дальше и больше,
чем Главный Следователь, пригрозил исключением, если до него еще
дойдут слухи, что мы в чем-то подобном замешаны.
