Яркая круглая луна светила на тёмном
бархате небосвода, окутывая окружающие предметы мягким светом,
который лично для меня был гораздо милее солнечного. Я любила ночь
— её звуки, запахи, причудливые тени, вызывающие в душе непонятный
трепет то ли от восторга, то ли от волнения и незаметно
подкравшегося страха, прячущегося на задворках сознания… Вот только
сегодня мне было не до любования ночными красотами.
— Маленькая ведьмочка решила, что
может скрыться от наследника древнейшего рода? — Насмешливый голос
разнёсся гулким эхом по лесной опушке, пуская по спине целую армию
предательских мурашек. — Зря надеешься: от меня никому и никогда не
удавалось скрыться — будь то четвероногая добыча или двуногая.
Хотя, признаюсь, охота никогда ещё не доставляла мне столько
удовольствия, как сегодня.
Паника накрывала с головой, но я
продолжала сидеть под отвесным уступом каменистого берега,
отсчитывая гулкие удары сердца, несмотря на то что всё внутри
противилось этому, заставляя кинуться без оглядки куда подальше. Но
именно этого дроу и ждал, играя со мной как кот с мышкой, жаль
только «мышка» попалась ему упрямая и всё никак не желала сдаваться
на милость победителя.
Уже давно перевалило за полночь, а
объявленная на меня охота никак не давала преследователю нужного
результата, доведя того до точки кипения. Но чудесным образом ему
удавалось сдерживать бушующую внутри ярость. Казалось, он оставался
совершенно спокоен, не позволяя нетерпению проскользнуть даже в
голосе, но я-то чувствовала, что на самом деле творилось в его
душе.
Будь на моём месте обычная ведьма,
всё давно бы закончилось, причём точно не в нашу пользу, но я дочь
главы ковена, и этим всё сказано. Если бы дроу знал об этом раньше,
вряд ли был бы так самоуверен, соглашаясь на предложенную сделку,
но он не знал, и это дало мне шанс, упускать который я не
собиралась.
Неподалёку зашуршали камешки,
срываясь с обрыва, подсказывая, что преследователь уже близко, и я
закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на шелесте волн, плещущихся
под обрывом, на шуме ветра в отвесных скалах, на крике птиц,
потревоженных остроухим преследователем, чтобы расшалившиеся нервы
не сдали в самую неподходящую минуту. Мне бы только продержаться до
рассвета, и тогда можно будет забыть об этом кошмаре навсегда,
стереть из своей памяти как неприглядное пятно на полированной
крышке стола, но шаги становились всё ближе, отсчитывая секунды,
знаменующие начало моей новой жизни или, возможно, её конец.
*Несколькими часами
ранее
Запретный лес, пустивший свои корни
у границ ковена восточных ведьм, не зря называли так с начала
существования времён. Вход туда был заказан нам всем, и только
глупец или отъявленный храбрец мог решиться ступить на эту
территорию. Глупой я себя не считала, впрочем, как и храброй, вот
только выхода у меня не было, поскольку именно там росла одна
замечательная травка, способная, как оказалось, помочь моей сестре
справиться с одолевшим её недугом.
Хозяева тех территорий растительной
редкостью делиться не хотели, так что пришлось разрабатывать план
прогулки по их землям без предварительного на то согласования,
благо в нашем распоряжении были фамильяры, спокойно путешествующие
по чужой территории в виде какого-нибудь неприметного животного.
Именно с их помощью мы и отыскали место неподалёку от границы, где
рос лироцвет — то самое чудо-растение, обладающее нужными нам
целебными свойствами.
— Одна нога здесь — другая там, —
давала мне наставления матушка, обвешивая амулетами и оберёгами,
как зимнее дерево на праздник солнцестояния, — и не вздумай
самовольничать.
— Когда такое было? — возмутилась я.
— Кто бы что тебе не говорил — это наглый поклёп.
