Часть I: Сигнал
Глава 1: Эхо из бездны
Темнота лаборатории обволакивала Амину, словно вторая кожа. Только мягкое свечение голографических экранов нарушало мрак, отбрасывая призрачные блики на её лицо. Амина Хан любила работать в такой обстановке – когда ничто не отвлекало от данных, от математической поэзии космоса, записанной в цифровых потоках.
Она потёрла усталые глаза. Четвёртая бессонная ночь подряд. Но сон мог подождать. Особенно сейчас, когда в данных, полученных с автоматического зонда «Икар», что-то определённо не сходилось.
– Афродита, повтори анализ спектрографических данных из сектора P-7, – произнесла она в пустоту лаборатории.
– Повторяю анализ, доктор Хан, – ответил мягкий женский голос корабельного ИИ орбитальной станции «Гагарин». – Время обработки – две минуты семнадцать секунд.
Амина откинулась в кресле, прикрыв глаза. Станция «Гагарин» была домом для трёхсот учёных, инженеров и обслуживающего персонала, крупнейшим научным аванпостом человечества за пределами марсианской орбиты. Кольцевая структура вращалась, создавая искусственную гравитацию, тихо гудели реакторы, поддерживая жизнь в металлическом оазисе среди пустоты. Снаружи раскинулся величественный и пугающий космос – враждебная среда, которую человечество упрямо пыталось покорить.
– Анализ завершён, – сообщил ИИ. – Результаты соответствуют предыдущим данным с вероятностью 99,87%.
Амина подалась вперёд, всматриваясь в цифры и графики. На экране светились спектральные линии атмосферы Проксимы Центавра b – ближайшей к Солнцу экзопланеты земного типа. Зонд «Икар», запущенный десять лет назад, достиг системы Проксимы всего месяц назад и с тех пор исправно передавал данные.
– Выдели маркером кислородную линию и наложи временную шкалу за последние три недели.
Перед ней возник новый график. Амина нахмурилась, её пальцы быстро коснулись нескольких точек на голограмме, увеличивая отдельные участки.
– Сравни с моделью естественных флуктуаций.
– Сравнение завершено, – ответил ИИ через несколько секунд. – Обнаружены статистически значимые аномалии. Регулярность колебаний превышает вероятность природного происхождения.
Сердце Амины пропустило удар. Она ещё раз посмотрела на данные, пытаясь найти ошибку в своих рассуждениях, альтернативное объяснение, что угодно. Но всё указывало на один невероятный вывод.
– Афродита, – её голос слегка дрогнул, – проанализируй радиодиапазон на предмет искусственных сигналов. Полный спектр.
– Выполняю, доктор Хан. Время обработки – шесть минут сорок три секунды.
Амина поднялась и подошла к панорамному окну лаборатории. Отсюда открывался вид на бесконечную черноту космоса, усыпанную равнодушными звёздами. Где-то там, в 4,2 световых годах от Земли, вокруг тусклого красного карлика Проксима Центавра вращалась планета. Планета, на которой, возможно…
Она не позволила себе закончить мысль.
Индо-пакистанские черты Амины отражались в стекле – тёмные глаза, высокие скулы, коротко остриженные чёрные волосы. Тридцать девять лет, большую часть из которых она провела, изучая далёкие миры. Выросла в орбитальной колонии у Юпитера, никогда не ощущала под ногами настоящую землю до двадцати двух лет. Может, поэтому её так тянуло к звёздам – они всегда были ближе, чем голубая колыбель человечества.
– Доктор Хан, – голос Афродиты прервал её размышления, – обнаружен регулярный сигнал в диапазоне 1420 мегагерц с модуляцией, соответствующей искусственному происхождению.
Амина резко обернулась.
– Выведи на экран.
Перед ней появилась волновая диаграмма – повторяющийся паттерн, слишком правильный, чтобы быть природным явлением. Её взгляд метнулся к цифрам частоты – 1420 мегагерц, водородная линия. Универсальный маяк, который любая технологически развитая цивилизация использовала бы для связи. Частота, на которой водород излучает электромагнитные волны. Базовый элемент Вселенной.
