Все мы рано или поздно совершаем
ошибки. Все мы впоследствии рано или поздно вынуждены отвечать за
свои поступки, расплачиваться и пожинать плоды своего отчаянного
безрассудства.
Но тогда, когда на пороге моего
офиса появилась сногсшибательная рыжая бестия, я ещё не
догадывался о масштабах своих проблем.
— Руслан Альбертович, это именно та
девушка, которая сегодня звонила вам с утра, — отчиталась моя
секретарша, войдя в кабинет.
— Да, Оленька, я уже понял, —
растянул приветливую улыбку я, но не секретарше, а той, что стояла
в дверях, и с каждой секундой всё больше и больше
багровела под стать своей бордовой шапке с пушистым помпоном.
— Прошу вас, присаживайтесь.
Девушка нерасторопно присела в
кресло. Я всё думал, почему она избегает моего взгляда. Неужели
передумала подавать на мою компанию в суд?
Прежде мы
общались исключительно по телефону. Её ангельский голосок
пробуждал во мне любопытство. Я очень надеялся, что внешность
её так же хороша, как и голос.
И я не ошибся.
Большие синие глаза казались мне
знакомыми, они пленили; к фарфоровой коже хотелось прикоснуться;
губы, обведённые красной помадой, манили меня. Но вот характер
дамочки оставлял желать лучшего.
Такой стервозной особы я ещё не
встречал. Нет, были конечно, но она же переплюнула по шкале
заносчивости даже мою бывшую жену.
Я ждал нашу встречу. Ещё с утра
подготовил различные возражения на любой жизненный случай. Я был
готов к грандиозному скандалу. Да я даже предвкушал его. Но, к
великой досаде, всё, что я мог наблюдать перед
собой — это неуверенность в себе, зажатость, да и только.
— Мария, так? Вас ведь так зовут? —
спросил я и она кивнула. Кивок был тоже неуверенным, будто она
сомневалась. — Давайте по порядку. Что вас не устраивает в вашей
новой квартире? Отделка?
— Нет, отделка х-хорошая, — снова
услышал я её ангельский голосок. Я даже прикрыл глаза от
удовольствия, её голос как симфония для моих ушей.
— Может, вас не устроил вид из окна?
— хмыкнув, предположил я.
— Нет, вид из окна тоже ничего.
— Тогда на что же вы хотите подать в
суд?
Девушка вздохнула, расправила свои
плечи.
— Да на то, что моя квартира стала
на полтора квадратных метра больше, чем было указано в плане,
— вот в ней и проснулась заносчивость, а я уж заждался.
— Да, но в договоре, который вы,
между прочим, собственноручно подписали, чёрным по белому
прописано, что такое вполне возможно. У кого-то квартира стала на
полтора квадрата меньше, у кого-то больше. Это же хорошо.
— Если бы, — фыркнула она. — Теперь,
согласно договору, я задолжала вам кругленькую сумму за этот
вонючий квадрат.
— Об этом тоже было сказано в
договоре оказания услуг. Кажется, пункт так и называется: «вонючий
квадрат», — старался уйти от скандала, но понимал, что в данном
случае шуточки мои были совершенно неуместны.
— А в этом вашем «вонючем пункте»
случайно не сказано, где мне искать эту сумму, если таковой у
меня не окажется? — причитала она, грозясь наброситься на меня и
исцарапать длинными ногтями всё лицо.
— К сожалению, — развёл
руками, не скрывая иронии. Она была тоже неуместной, но я
не мог не улыбаться, видя, как её маленький носик морщился всякий
раз, когда она смотрела на меня. — Единственное, что мы можем —
предоставить вам отсрочку сроком в один месяц. Если у вас возникли
финансовые трудности, то я готов подождать с выплатой
до конца квартала. Я предупрежу бухгалтерию, но
повторюсь, это единственное, что я могу предложить.
— И где, по-вашему, я должна найти
сто пятьдесят тысяч за один месяц? Я приобрела однокомнатную
квартиру в ипотеку на двадцать пять лет, а вы мне предлагаете
всего лишь месяц отсрочки? Да у меня даже работы ещё нет, чтобы
хотя бы попытаться их заработать.
