— Камера, стоп! Снято!
Софиты погасли, и Рич облегчённо вздохнул, мечтая скорее оказаться
в трейлере и упасть на диван. Последняя сцена с его участием была
снята, впереди — неделя досъёмок, но для него всё закончилось,
можно расслабиться и, наконец, отпраздновать очередной шедевр. В
том, что фильм принесёт долгожданного Оксара, сомнений не было ни у
кого. Наличие же Ричарда Дейна, снявшегося в главной роли в
приключенческом блокбастере, только придавало уверенности.
Любимец миллионов, харизматичный, обаятельный и просто красивый
мужчина, Ричард давно закрепился на Голливудском Олимпе. Его имя на
афише гарантировало огромные кассовые сборы и неизменный успех,
номинации на все престижные премии и несколько золотых статуэток от
Гильдии Академиков по обе стороны океана гарантировали, что фильм
будет не только интересным, но и глубоким. Фирменная улыбка,
насмешливый прищур тёмно-зелёных глаз, рельефная фигура и мягкий,
бархатистый баритон свели с ума не одну поклонницу и поклонника.
Да, Ричард Дейн был звездой и знал это. А ещё он был яростным
сексистом, и об этой его стороне знал ограниченный круг
людей.
— Эй, детка, принеси в мой трейлер кофе! — окликнув миловидную
блондинку в джинсах и растянутой футболке, Рич подмигнул.
— Я — помощник режиссёра, мистер Дейн, — ледяным тоном отрезала
блондинка. — А кофейный аппарат находится в углу павильона.
— Надо же, какие у нас зубки! — присвистнул Рич, качая головой, и
проводил её долгим взглядом.
— Когда-нибудь на тебя подадут в суд за сексуальные домогательства.
— К нему подошёл Чарли Коллинз, играющий роль второго плана.
Смешливый брюнет был любимцем всей съёмочной группы, в отличие от
Рича, который, погружаясь в съёмочный процесс и вживаясь в роль,
порой становился просто невыносим.
— Никаких намёков, ты что! — Рич поднял руки вверх. — Простая
просьба принести кофе. А вообще, ты не думаешь, что женщины в
последнее время слишком много о себе воображают?
— Кричи об этом громче, и на очередную премьеру красную дорожку
окружат разгневанные феминистки. — Чарли усмехнулся, утягивая его к
вагончикам. — Никогда, наверное, не устану удивляться, как ты, не
глупый, в общем-то, человек…
— Спасибо, — буркнул Рич.
— Не за что. Так вот, ты, неглупый, в общем-то, человек,
продолжаешь жить в дремучем Средневековье, когда дело касается
женщин.
— Kinder, Küche, Kirche*, — глубокомысленно заявил Рич, пожав
плечами. — Немцы были правы, очертив круг женских
обязанностей.
— Жду — не дождусь, когда кто-нибудь заставить тебя поменять
мнение, — хмыкнул Чарли, останавливаясь у трейлера Дейна.
— Не дождёшься, — фыркнул Рич, открывая дверь и поднимаясь на
ступеньку. — Какие планы на вечер?
— Какие могут быть у нас планы? — весело воскликнул Чарли, легко
переводя тему. — Алкоголь, танцы, девочки!
— То, что я люблю, — губы Рича растянулись в предвкушающей улыбке.
— Скорей бы уже снять с себя грим и снова почувствовать себя
человеком!
С этими словами он скрылся в трейлере, а Чарли, покачав головой,
пошёл к себе.
Внутри тихо жужжал кондиционер, в холодильнике стройными рядками
охлаждалась Перье, но даже не это было приятно — он, наконец,
остался один. Рич любил свою работу, действительно любил, отдаваясь
ей со всей страстью, на которую был способен. Но порой, особенно во
время съёмок масштабных сцен, когда кто-то ошибался, и приходилось
переигрывать заново, хотелось схватить автомат и всех перестрелять.
Хотя бы шариками для пейнтбола.
Голова под париком зудела и чесалась, кожа под толстым слоем
сложного грима потела, и вообще, единственным желанием сейчас было
снять с себя весь реквизит, принять душ и неделю нежиться под
пальмами Майорки, потягивая мохито и разглядывая длинноногих
красоток. Рич ничего не имел против костюмированных фильмов, да и
зрителю они всегда нравились больше, но иногда грим сводил с ума,
особенно, когда приходилось наносить его по два-три часа каждый
день и почти столько же — снимать. Вот к чему, например, было
напяливать на него парик, когда его волосы, кстати, такого же,
тёмно-каштанового, почти чёрного цвета, обладали достаточной
длиной, чтобы затянуть их в маленький хвостик, перевязанный чёрной
бархатной лентой? Раздражённо выдохнув, Рич достал из холодильника
минералку и повернул крышку. Ничего. В этом году это — последние
съёмки, впереди три месяца отдыха пока длится постпродакшн, а потом
— туры по миру с премьерными показами и ожидание объявления
номинантов на Оскар.
