Хотелось плюнуть ему в лицо. Или,
хотя бы, отвесить пощечину.
Ненавижу.
Как же я его ненавижу!
Это мерзкое, надменное выражение, с
которым он смотрел на меня сверху вниз, сообщая мне, что будет
рассматривать все возможные версии в деле таинственной смерти моего
мужа… Четко подразумевая, что среди этих версий, конечно же, есть и
«Убит собственной супругой».
Дориан Бладблек, прозванный при
дворе Черным герцогом. Глава королевской внутренней полиции. И
отныне — мой личный смертельно опасный враг, почти не скрывающий
того, что уверен: я виновна.
— Так когда вы в последний раз
видели своего мужа живым, леди Рейнер? — медленно протянул он,
внимательно глядя на меня своими цепкими глазами цвета красного
вина. И, без сомнения, вылавливая каждую деталь: бледность
красивого молодого лица, потускневшие голубые глаза, даже блики
свечей, пляшущие на черной ткани вдовьего платья и прядях
шелковистых гранатовых волос.
— За день до того, как лакей нашел
его мертвым, — тихо ответила я, стараясь говорить так, чтоб мой
голос не дрожал. — После обеда. И встреча была недолгой. Поскольку
я веду в замке домашнее хозяйство, он хотел высказать кое-какие
свои пожелания касательно планов на следующий месяц, и попросил
меня внести коррективы.
— Какие именно коррективы?
— Сущие бытовые пустяки. Пара
изменений в меню и пожелания касательно работы прачек. Ему хотелось
сменить запахи душистых масел в воде для полоскания его постельного
белья. Холодная мята приелась и начала раздражать.
— После этого вы с ним более не
виделись?
— Нет. Я только узнала на следующий
день о его смерти.
— И ночевали так же не с ним?
— Нет. С первого моего дня в этом
замке мне были отведены личные покои, отдельно от апартаментов
мужа. Он… нечасто посещал их. И никогда не оставался на ночь.
— Да, как я уже выяснил из показаний
некоторых слуг, намного чаще лорд Рейнер приводил в свои
апартаменты разных… красивых девушек из города, — проговорил
мужчина, и в этот момент мое желание отвесить этому мерзавцу
пощечину заиграло с новой силой!
Подонок.
Какой же он мерзкий, бессовестный
подонок!
Ну да, конечно, такой идеальный
мотив: супруга, оскорбленная тем, что ее муж не обращает на нее
внимания и развлекается с городскими девицами легкого
поведения!
Вот только в реальности, за
пределами фантазий этого ублюдка, я была только рада тому, что как
в женщине, муж во мне никогда не был особо заинтересован. По
крайней мере, дольше первых недель, когда ему,
пятидесятитрехлетнему импозантному аристократу, в результате
договорного брака в постель попала молодая жена. Он получал
красивую «породистую» мать для своих будущих наследников, а мой
отец — выгодные связи. Но как впоследствии выяснилось, лорда Браяна
Рейнера просто физически не могла долго интересовать одна и та же
женщина. Так что наигравшись со мной, он быстро ко мне охладел,
снова переключившись на доступных городских красоток, горничных и
куртизанок.
Но я, вопреки фантазиям Дориана
Бладблека, не только не ощущала себя от того оскорбленной…
А искренне тому радовалась!
Потому что не просто не испытывала
никакой страсти к мужу.
Напротив, каждый раз мне было
неприятно ложиться с ним в постель.
Будучи аристократкой, которую с
детства готовили к договорному браку и всему, что он за собой
влечет, я молча исполняла супружеский долг. Даже родила своему мужу
такого желанного наследника.
Но спать с ним мне было откровенно
отвратительно, и каждый раз, когда он уходил, я долго, очень долго
терла в ванной свою кожу.
О чем я, конечно же, не скажу
Дориану Бладблеку ни единого слова. Потому что тогда у него
появится новый железный мотив, согласно которому, я и «убила своего
мужа»!
Нет-нет, конечно, я не желала Браяну
смерти. Во всем остальном, за пределами спальни, он не был мне
ненавистен. Отношение ко мне оставалось, в целом, хорошим. Меня не
били, не унижали, не наносили публичных оскорблений. Я была
обыкновенной благородной леди, супругой аристократа, не больше и не
меньше.
