Глава 1. Тени дворцового бала
Зимний дворец сиял тысячами огней, отражаясь в тёмных водах Невы. Январь 1896 года выдался на удивление морозным. Снег хрустел под каретами, подъезжающими к парадному входу, а дыхание кучеров и лошадей превращалось в клубы пара, словно души, покидающие тела в этот холодный вечер.
Софья Воронцова стояла перед высоким зеркалом, пока горничная поправляла последние детали её туалета. Светло-голубое платье, расшитое серебряной нитью, подчёркивало тонкую талию и бледную фарфоровую кожу. Тёмные волосы, собранные в сложную причёску, украшали бриллиантовые шпильки – фамильная драгоценность Воронцовых.
– Софья Александровна, граф ждёт вас в карете, – проговорила горничная, закалывая последнюю шпильку.
Девушка вздохнула и кивнула своему отражению. В зеркале отразились её глаза – необычного серо-голубого оттенка, похожие на предгрозовое небо. Глаза, в которых всегда таилась какая-то загадка, будто она видела больше, чем другие.
– Я готова, – тихо произнесла Софья, накидывая на плечи горностаевую накидку.
Граф Александр Воронцов, её отец, славился пунктуальностью и не терпел опозданий. Особенно сегодня – на первый большой бал сезона, куда собиралась вся петербургская знать. Этот вечер должен был стать важным шагом для их семьи – намечалась встреча с князем Михайловским, чей сын считался одной из самых выгодных партий в столице.
Спустившись по широкой мраморной лестнице, Софья заметила нетерпеливый взгляд отца.
– Наконец-то, – произнёс граф с едва заметным раздражением. – Нельзя опаздывать на императорский бал, дорогая.
– Прости, отец, – склонила голову Софья. – Я не хотела заставлять тебя ждать.
Граф окинул дочь критическим взглядом и слегка кивнул, выражая молчаливое одобрение. Её красота была его гордостью и… капиталом. Он уже видел её женой кого-нибудь из влиятельных семей империи. В девятнадцать лет пора было думать о выгодном браке.
Карета мчалась по заснеженным улицам Петербурга. За окном проносились освещённые газовыми фонарями проспекты, укутанные снежным покрывалом. Софья задумчиво смотрела на проплывающий мимо город, ощущая странное беспокойство, которое не оставляло её последние дни.
– Не забывай, – нарушил тишину граф, – сегодня будут Михайловские. Будь любезна с молодым князем.
– Да, отец, – автоматически ответила Софья, хотя мысли её были далеко.
Странные сны преследовали её уже несколько недель. Ей снились северные леса, шёпот ветра в кронах деревьев и чей-то голос, зовущий её по имени. Голос, который казался смутно знакомым, будто из забытого детства.
Когда карета остановилась у парадного подъезда Зимнего дворца, Софью охватило предчувствие чего-то неизбежного. Словно сама судьба назначила ей встречу именно здесь, среди блеска аристократического общества и придворных интриг.
Зал ослеплял великолепием. Хрустальные люстры, словно созвездия, сияли под высокими потолками, расписанными сценами из античной мифологии. Золото и мрамор, зеркала и шёлк создавали впечатление сказочного дворца. Придворные в расшитых золотом мундирах и дамы в роскошных платьях плавно двигались под звуки оркестра, исполняющего вальс.
– Улыбайся, – тихо сказал граф Воронцов, ведя дочь через зал и кивая знакомым.
Софья повиновалась, изображая радость, которой не чувствовала. Что-то не давало ей покоя, какое-то присутствие, неуловимое, но ощутимое. Словно кто-то наблюдал за ней из тёмного угла зала.
Первый танец она отдала барону Штайнеру, пожилому дипломату из Австрии, который говорил исключительно о политике и лошадях. Второй – молодому гвардейскому офицеру, чьё имя она тут же забыла. Он смотрел на неё с нескрываемым восхищением, но был слишком робок, чтобы поддержать разговор.
