Шёпот, который знает моё имя

Костер потрескивал, отбрасывая пляшущие тени на лица моих немногих, усталых слушателей. Огонь был островком тепла и света в огромной, безразличной темноте, которая сгущалась за пределами нашего маленького круга. Именно здесь, под этим усыпанным звёздами небом, в тишине, нарушаемой лишь треском поленьев и далёким уханьем совы, я решился рассказать. Рассказать с самого начала. Потому что всё, абсолютно всё, началось с мелочей. Знаете, как иногда краем глаза что-то мелькнёт? Быстрое, неуловимое движение, пятно, силуэт? Миг – и его уже нет. Словно игра света, пылинка в воздухе или просто уставший мозг рисует картинки. Я, как и большинство, всегда отмахивался. «Нафантазировал», «глаза устали», «нужно выспаться». До прошлого месяца… До тех пор, пока эти мелочи не начали складываться в жуткую, неоспоримую мозаику. Мозаику, которая привела меня сюда, к этому костру, с холодом внутри, который не смог растопить даже жар пламени.

Прошлый месяц выдался адски загруженным. Проект «Аквилон» на работе висел на волоске, сроки горели синим пламенем, а начальство дышало в затылок с интенсивностью паровоза. Я буквально жил в офисе. Кофе литрами, сон урывками по три-четыре часа, еда на бегу – стандартный набор офисного мученика. Домой я возвращался затемно, выжатый как лимон, с тяжёлой головой и песочком под веками. Именно тогда, в этом состоянии хронической усталости и стресса, они и появились. Первые тени.

Помню, как сейчас. Сижу за кухонным столом, поздно вечером. Передо мной ноутбук, экран слепит глаза. Я пытаюсь вникнуть в отчёт, который уже должен был быть сдан позавчера. Голова гудит, мысли путаются. И вдруг… Краем левого глаза. Мелькнуло. В дверном проёме, ведущем в тёмный коридор. Быстрое, тёмное движение. Словно кто-то резко шагнул назад, вглубь темноты. Я вздрогнул, резко повернул голову. Коридор пуст. Только слабый свет из кухни выхватывает край вешалки и тёмный прямоугольник двери в спальню. Тишина.

«Глючит, – подумал я тогда, с раздражением потирая виски. – Глаза слипаются. Надо заканчивать». Я допил остывший кофе, горький и противный, и снова уткнулся в экран. Но ощущение было неприятное. Словно кто-то действительно стоял там, в темноте, и наблюдал. И когда я посмотрел – исчез. Списав всё на переутомление и стресс, я постарался забыть.

Но «оно» не забыло меня. Тени стали возвращаться. Всегда на периферии зрения. Всегда дома. И особенно – вечером или ночью, когда я был один, измотанный и уязвимый. В гостиной, когда я смотрел телевизор – движение за спиной, у окна. Я оборачивался – пусто. Шторка колышется от сквозняка? В ванной, когда чистил зубы – отражение чего-то тёмного и быстрого в зеркале, за моей спиной, в открытой двери. Резкий поворот – никого. Сердце бешено колотилось, по спине бежали мурашки. Я щёлкал выключателем, заливая маленькую комнату ярким светом. Ничего. Пустота.

– Это нервы, – бубнил я себе под нос, пытаясь успокоить дрожь в руках. – Работа, стресс… Надо взять выходной. Или сходить к врачу, проверить зрение. Может, астигматизм? Или просто мозг, доведённый до предела, начинает глючить.

Я стал замечать закономерность: чем позже час, чем сильнее усталость, тем чаще мелькали эти проклятые тени. Они были мимолётными, растворяющимися в воздухе при прямом взгляде, как дым. Неясные, без формы, просто ощущение движения там, где его не должно быть. Я начал избегать смотреть в тёмные углы, старался включать свет во всех комнатах, даже если заходил ненадолго. Иррациональный, щемящий страх начал подкрадываться по вечерам вместе с сумерками.

Потом пришёл шепот.

Первый раз я услышал его через неделю после появления теней. Была глубокая ночь. Я лежал в постели, но спать не мог. Мысли о проваленном проекте вертелись в голове, как белки в колесе. Окно было приоткрыто – в квартире душно. И вдруг… Краем слуха. Совсем тихо. Неразборчивое бормотание, похожее на помехи плохо настроенного радио. Ш-ш-шшш… чч-ч-ч… м-м-м… Звук был едва уловимым, доносился словно из ниоткуда. Я замер, прислушался. Тишина. Только шорох листвы за окном и далёкий гул ночного города.