Молодежь залипала в телефонах, не обращая внимания на происходящее вокруг. Кучи красивых девчонок в группе, а парни уткнулись в экраны и что-то яростно строчили, не замечая этих милашек. Милашки складывали губы бантиком, чтобы сделать очередную себяшку и отправить в социальную сеть, где ее наверняка лайкнули бы все те же парни их же группы, которые сейчас жили в виртуальной реальности, совершенно забыв про реальность настоящую. Молодые люди совсем разучились общаться, в очередной раз с грустью отметила про себя Быстрицкая, раскладывая материалы лекции на столе. Вместо того, чтобы флиртовать в жизни, отмечая реакции, делая знаки, общаясь глазами и словами, может, даже прикосновениями, которые будоражат кровь, всплывают позже в памяти сладким томлением, превращаются в прекрасные мгновения воспоминаний, эти балбесы сидят в телефонах и представляют, как они общаются. Что может быть глупее? Что вы потом будете вспоминать? Три смайлика и слова-паразиты, слова-обрубки, слова-жаргонизмы? Впрочем, рано или поздно они должны будут столкнуться с реальной жизнью, и столкновение это может быть не совсем приятным для них, а иногда и шокирующим. Мария видела свою задачу в том, чтобы научить их это столкновение пережить достойно. Точнее, одну из задач.
Однажды ее студентка сказала Быстрицкой во всеуслышание:
– Мария Александровна, спасибо, что сделали из нас людей.
Более ценной похвалы своей работы Мария не слышала. И всегда помнила теперь, что одна из ее главных задач – сделать из этих виртуальных обитателей реальных людей. Со своим мнением, с работающей головой, с критическим и абстрактным мышлением.
Преподавать она взялась по просьбе своей однокурсницы. Та искала преподавателя правовых дисциплин к себе в университет, были свободные часы уголовного права. На следующий семестр Марье предложили взять еще теорию и историю государства и права. И она сдуру согласилась, после чего пару месяцев добросовестно писала пособие по истории для студентов, гадая, зачем ей все это нужно. Платили там не так чтобы очень, времени и сил сей процесс занимал достаточно, а вот часов было недостаточно, чтобы быстро заработать льготный стаж.
Впрочем, Рудаков ее внезапное стремление сеять разумное, доброе, вечное, как ни странно, сразу одобрил. Марья чаще бывала дома, меньше ездила в СИЗО, суды и по следакам, значит, была меньше вероятность нажить врагов или подхватить заразу. Ему хватило уже того уникума с туберкулезом и чесоткой, в дело которого так неосмотрительно пришлось вступить Марии, спасаясь от своего будущего убийцы. Опять же, жене не скучно, пока он пропадает по своим бесконечным поручениям.
Сама Мария видела в преподавании свою добровольную общественную нагрузку, даже свою социальную обязанность. Она считала, что нет тупых студентов (за очень редким исключением), есть люди, к которым не нашли подход, которым не смогли понятно объяснить, которых не заинтересовали.
Наконец, прозвенел звонок. Это была новая группа, у них прошло пока лишь несколько первых занятий по уголовному праву, они добрались, наконец, до темы состава преступления.
Знакомясь в процессе обучения со студентами, Быстрицкая сразу обозначила непреложные правила, которые студенты старались теперь соблюдать. Телефоны откладывались в сторону, что было неслыханным делом, ведь на других предметах преподаватели с ними боролись всеми способами, но с небольшим успехом. А еще посещаемость у Марии была самой высокой на факультете, и кураторы групп, если хотели кого-то застать или сделать объявление, обычно просились решить свои вопросы на занятии у Марьи, что ей категорически не нравилось, но приходилось мириться.
